Любовь Александровна Чернова,
заведующая отделом Дома А.Н. Островского
Музея-заповедника «Щелыково»

История храма Покрова Пресвятой Богородицы
села Покровского, что на Сендеге

Статья посвящена истории храма Покрова Пресвятой Богородицы села Покровского Кинешемского уезда Костромской губернии. На основании изучения метрических книг и других документов предпринята попытка выявить имена священников и церковнослужителей Покровского храма за всю историю его существования.
При подготовке публикации были использованы документы Государственного архива Ивановской области (ГАИО) и Государственного архива Костромской области (ГАКО), фотографии, графические и живописные работы из фондов Музея-заповедника «Щелыково», воспоминания старожилов.

На высоком берегу реки Сендеги, с которого открывается живописный вид далеко окрест, раскинулось село Покровское. Ныне оно располагается на земле Островского района Костромской области, ранее относилось к Кинешемскому уезду Костромской губернии. На краю южного склона к реке – храм Покрова Прсв. Богородицы, являющийся своеобразной архитектурной доминантой села.

Покровское – старинная вотчина боярско-дворянского рода Ляпуновых. Первое упоминание о селе относится к 137 (1628/29) г., когда им владел Иван Алексеевич Ляпунов: «137 и 138 г. за Иваном Алексеевым Ляпуновым в поместье по ввозной грамоте за приписью дьяка Федора Шумерина 125 г. старое отца его поместье село Покровское на речке Сендеге…»[1].

Слова «старое отца его поместье» говорят о том, что Покровским владел еще отец Ивана Алексеевича, Алексей Юрьевич Ляпунов, переведенный Иваном Грозным служить из Новгорода в Кострому и пожалованный поместьем на костромской земле[2]. Учитывая дату смерти царя, можно сделать вывод, что село принадлежало Ляпуновым как минимум с 80-х годов XVI в.

На протяжении XVII-XVIII вв. Ляпуновы прочно удерживали Покровское в своих руках. В разное время частями села владели Писемские, Балакиревы, Исаковы, Баскаковы, Витовтовы, Селевины, Петлины в силу того, что мужчины из этих родов избирали себе в жены представительниц рода Ляпуновых.

Во второй половине XIX в. в Покровском жила современница драматурга А.Н. Островского, помещица Н.Н. Молчанова, послужившая одним из прототипов героини пьесы «Волки и овцы». В историю села вошли также имена композитора М.А. Балакирева и художника В.П. Вопилова[3].

Согласно церковно-административного деления XVII в. приход Покровского храма относился к Плесской десятине Костромского уезда, в XIX в. – к Кинешемскому VI благочинническому округу Судиславского духовного правления Костромской епархии.

Так же, как и село, храм впервые упоминается в 137 (1628/1629) г.: «… в селе церковь Покров Пречистой Богородицы древяна клетцки да другая церковь с трапезою вел. чуд. Николы на государеве на престольной земле, а в церквах образы и свечи и книги и ризы и колокола и всякое церковное строенье»[4].

К 30-м гг. XVIII в. Покровский храм обветшал, и в 1732 г. был издан указ о строительстве новой церкви «во имя того же престола… на прежних антиминсах буде не ветхи»[5].

Новая, каменная, церковь была построена «тщанием прихожан» в 1773 г. В облике храма и трапезной отразились традиции допетровской архитектуры. Четверик храма завершен гуськовой кровлей, с асимметричными двусветными фасадами. Углы четверика отделаны лопатками, входные и оконные проемы обрамлены наличниками с лучковыми и полукруглыми сандриками. Алтарь пятигранный с тремя окнами, декорированными аналогично окнам четверика, и большой иконой «Покров Богоматери» по центру фасада.

Четверик храма ранее соединялся с колокольней широкой, прямоугольной в плане трапезной, в настоящее время почти полностью утраченной.

Высокая стройная колокольня, сооруженная позднее, предположительно, в конце XVIII – начале XIX вв., представляет собой сочетание форм сдержанного барокко и зрелого классицизма. Три ее яруса прорезаны высокими арочными проемами, нижний ярус обработан на углах лопатками и покрыт ленточным рустом, второй – оформлен портиками с тосканскими колоннами, поддерживающими треугольные фронтоны. Пары таких же колонн с треугольными фронтончиками украшают грани третьего яруса[6].

Внешний вид церкви был запечатлен в 1886 г. костромским художником Василием Петровичем Вопиловым на одном из живописных полотен, хранящемся ныне в Музее-заповеднике «Щелыково»[7]. Покровская помещица Надежда Николаевна Молчанова покровительствовала молодому художнику, и, навещая ее в усадьбе, он не раз писал виды Покровского.

Внутри на своде и стенах частично сохранилась монументальная масляная живопись конца XIX в.: композиции «Вход в Иерусалим», «Вознесение», «Воскресение», «Явление Христа Марии Магдалине», «Уверение Фомы», «Нагорная проповедь».

Представление об иконостасе дает черно-белая фотография, помещенная в «Известиях Императорской археологической комиссии»[8]. Он был пятиярусным, с пышной резьбой в стиле барокко. Царские врата украшали пять медальонов, также богато декорированных барочной резьбой. На реставрационном заседании комиссии от 7 ноября 1913 г. по ходатайству Костромской духовной консистории рассматривался вопрос «о разрешении заменить ветхий иконостас церкви и иконы в нем новыми». Члены комиссии Г.И. Котов и Е.А. Сабанеев нашли иконостас «редким» и «занимательным», и разрешение на замену иконостаса дано не было[9].

Престолов было три: в честь празднования Покрова Божией Матери, святителей Алексия Московского и Димитрия Ростовского[10]. Отапливалось здание печами, отделанными в начале ХХ в. большими белыми изразцами производства кинешемского завода П.Е. Агапова.

Вокруг храма тянулась каменная ограда, внутри которой имелась каменная же сторожка для караула. На десятине усадебной земли рядом с храмом располагался церковно-приходской дом священника, псаломщик же жил в собственном доме, но в 1913 г. церковью был приобретен дом и для псаломщика. Наличие при домах церковнослужителей дворов, скотных изб, амбара говорит о ведении их семьями хозяйства[11].

Церкви и причту принадлежало также более 29 десятин пахотной земли и 4-х сенокосной[12]. Земля была среднего качества и к 1915 г. оказалась запущенной.

До сентября 1908 г. умерших погребали рядом с церковью, потом для кладбища был отведен и окопан рвом участок с легкой песчаной землей, расположенный неподалеку[13].

При храме содержалась небольшая библиотека с духовно-нравственной и исторической литературой, которой прихожане пользовались безвозмездно. В ней были такие издания, как «Руководство для сельских пастырей», «Душеполезное чтение», «Духовная беседа», «Церковные ведомости», «Костромские епархиальные ведомости», «Воскресный день» и другие[14].

Прихожанами являлись жители Покровского и еще двенадцати окрестных селений на расстоянии от трех до семи верст от храма: деревень Бердникова, Ивашева, Антонова, Погоста, Басамыкина (ранее Бесомыково), Сергеева, Есеневки (ранее Ясеневка), Максютина, Кокуек, Монастырского, Русина, Тимина. В 1863 г. количество прихожан составляло 501 человек, в 1892 г. – 588, в 1913 г. выросло до 703[15]. Наряду с крестьянами и духовными лицами в храме крестились, венчались и отпевались представители дворянского сословия – помещики села Покровского и соседних деревень: Ляпуновы, Балакиревы, Молчановы, Витовтовы, Петлины, Мошковы, Бизеевы и др.

По данным 1863 г., храм имел в штате священника и дьячка, сверх штата был еще пономарь. Жалованья из казны штатному причту полагалось 96 рублей[16]. В 1911 г. жалование священника составляло уже 294 руб., псаломщика 98 руб., но и такое содержание причта считалось скудным. Постоянными средствами были доходы от богослужений и исправления треб (до 472 руб. в год), проценты с общего капитала причта в 2434 руб., составлявшие около 90 руб.[17]

Поддерживался храм и пожертвованиями живших в Покровском землевладельцев. Так, помещица Н.Н. Молчанова завещала 8000 руб. «на исправление… церкви» и 3000 руб. на «поминовение … души» с условием, что деньги будут внесены в Государственный банк под проценты, из которых 1/3 часть должна была поступать в доход церкви, 2/3 в пользу священнослужителей. Сам же капитал должен был оставаться в неприкосновенности. Также Молчанова завещала церкви «все без исключения находящиеся в доме … святые иконы, столовое и чайное серебро, мельхиоровый сервиз»[18].

Мать и младшая сестра помещицы погибли при пожаре в собственном доме зимой 1832 г., когда Надежде Николаевне было 15 лет. Пережившая в отрочестве трагедию, Молчанова отличалась особой религиозностью, любила совершать паломничество по святым местам, принимать в своем доме странников, не жалела средств на благотворительность[19].

За всю историю храма в нем сменилось немало поколений священников, дьяконов, псаломщиков. Упоминание Покровского и храма в различных документах позволяют выявить их имена.

С конца 20-х до середины 30-х гг. XVII в. упоминается «поп Григорей Романов».

В 1646 г. (154 г.) был следующий причт – «…поп Максим Иванов, дьячок Оська Иванов, просвирница Марьица, да в кельи поп Овдейко Елизарьев…»[20]. Позднее дьячок Оська Иванов становится уже священником и в документе 1677 г. (185 г.) упоминается как «поп Иосиф Иоаннов»[21].

В Синодальный период была принята передача духовенством приходских мест по наследству – от отца к сыну или же от тестя к зятю, эта традиция в Покровском храме неукоснительно соблюдалась. В первой трети XVIII в. должность священника исправляет Петр Иосифов, являвшийся, судя по патрониму, сыном Иосифа Иоаннова, Дьяконом при Петре Иосифове был Иван Петров, дьячком Семен Матвеев, пономарем Илья Петров[22]. Последний, являвшийся, вероятно, сыном Петра Иосифова, в 1746 г. значится уже священником[23].

Сведений о причте Покровского храма во второй половине XVIII в. на сегодня не обнаружено.

Во втором десятилетии XIX в. в должности священника состоял Григорий Ильич Муранов (1790-1830), прошедший неполный курс обучения в Костромской духовной семинарии по классу философии[24], а дьяческое место было закреплено за учеником философии Костромской духовной семинарии Алексеем Правдиным, однако он около 1815 г. поступил в светское ведомство[25]. С 1814 г. до начала 1830-х гг. в Покровском храме служит выпускник упомянутой семинарии Николай Смирницкий (1792-ранее 1839)[26].

В начале 1830-х гг. постоянного настоятеля не было и служили иереи соседних приходов. В 1833 г. священником назначается Иаков Васильев, являвшийся до этого дьяконом Троицкой церкви села Крутцы Юрьевецкого духовного правления, но служит он в Покровском недолго. Уже со следующего года в должности священника состоит бывший дьякон Иосиф Митрофанов (Голубков), сын умершего дьякона этого же храма Митрофана Стефанова[27].

В семье отца Иосифа и его жены Евгении Яковлевны родилось девять детей, кроме того, они воспитывали еще приемную дочь Екатерину, подкинутую им младенцем в 1837 г.[28] Вместе с отцом Иосифом жила и его сестра, девица Анна Митрофанова, пекшая просфоры для богослужений[29].

Дочери священника Надежда, Анна и Дросида связали свои жизни с будущими служителями культа, выйдя замуж за учащихся Костромской духовной семинарии[30], а вот дочь Людмила, бывшая просфоропекой, прожила всю жизнь девицей и умерла в 1906 г. в возрасте 88 лет «от старческой дряхлости»[31]. К последней хорошо относилась помещица Н.Н. Молчанова, упомянувшая ее в своем духовном завещании и завещавшая ей 800 руб.[32].

В 1848 г. в Покровском свирепствовала холера, не пощадила она и отца Иосифа. Он умер 5 июля в пятидесятилетнем возрасте. Обряд отпевания был совершен священником с. Адищева Евгением Чудецким, еще некоторое время служившим в Покровской церкви[33].

Место умершего священника по вышеупомянутой традиции с октября 1848 г. занял его зять, выпускник Костромской духовной семинарии Виктор Михайлович Беляев, женившийся на дочери Иосифа Митрофанова Дросиде[34]. В этом браке родилось семеро детей, трое из которых умерли в младенческом возрасте, причем двое скончались в один день от холеры, унесшей в 1853 г. в Покровском не один десяток человеческих жизней[35].

Виктор Беляев служил в Покровском более 20 лет, а в 1871 г. на священническом посту его сменил 26-летний Василий Семенович Миловидов, посвященный в сан в 1868 г.[36] После девяти лет службы Миловидов переводится в Ильинский храм погоста Куекша[37], а спустя несколько лет утверждается в должности благочинного Кинешемского округа[38].

С конца 1880 до середины 1885 г. должность священника исправляет Александр Федорович Рязановский, сын дьячка из Макарьевского уезда. Из-за слабого здоровья Рязановский не прошел до конца обучение в Костромской семинарии. До назначения в Покровское он сначала был послушником Игрицкого монастыря, затем последовательно псаломщиком, дьяконом и священником в Буйском и Кологривском уездах[39]. Именно этот священник стал духовным отцом помещицы Н.Н. Молчановой, исповедовал и причащал ее перед смертью[40]. Уважавшая отца Александра помещица не забыла упомянуть и его в своем завещании[41].

С появлением вакантного места священника Богородицкой церкви в селе Адищеве Александр Рязановский подает прошение о переводе, объясняя свое решение тем, что в Покровском храме диаконом служил его родной брат Иоанн и отец Александр опасался «невыгодных со стороны прихожан последствий при управлении церковью и приходом … двух родных братьев»[42].

Прошение было удовлетворено, а священником в Покровское назначается Михаил Федорович Попов (1857-1892), бывший сыном диакона Троицкой церкви села Семеновского-Лапотного[43]. В 1877 г. он закончил Костромскую духовную семинарию по 2-му разряду и несколько лет преподавал в начальных народных училищах: Андреевском Костромского уезда, Буйском приходском и Ильинском на Шаче Буйского уезда. По причине расстроенного здоровья в начале 1885 г. Попов подает прошение об увольнении из училища, позднее вступает в брак с дочерью священника села Двоюникольского Марией Николаевной Успенской и рукополагается в сан священника[44].

Служение отца Михаила, начавшееся в декабре 1885 г. и продолжавшееся более шести лет, оборвала внезапная смерть: еще 12 января 1892 г. он совершает требу, а через неделю умирает от порока сердца в возрасте 34 лет[45].

На место отца Михаила заступает уроженец Костромы, сын коллежского секретаря и выпускник Костромской духовной семинарии 1881 года по 2-му разряду, Виктор Васильевич Альбицкий (род. ок. 1860 г.), служивший до этого более десяти лет в селе Сотницы Нерехтского уезда. Приход в Сотницах был очень малочисленным, кроме того, зараженным расколом, и Альбицкий, имея на попечении жену, малолетнюю дочь и не получавших никакого пособия родителей, просит о переводе в Покровское в надежде поправить свое положение[46].

Однако приход Покровского храма оказался также небогатым, а дом, в котором пришлось зимовать семье священника, был настолько ветхим, что жена его заболела и долго не могла поправиться. Виктору Альбицкому пришлось обратиться в епархию с прошением о разрешении использовать свободные средства церкви на постройку новой задней избы. Средства в размере двухсот рублей были выделены, и к весне 1893 г. строительство жилища для священника было завершено. Одновременно были отремонтированы церковные кладовая и печь[47].

За «отлично-усердную по Духовному ведомству службу» отец Виктор был награжден набедренником, бархатной фиолетовой камилавкою и такою же скуфьею, серебряной медалью в память об императоре Александре III, медалью за участие в переписи. В течение 10 лет Альбицкий являлся законоучителем Адищевского начального училища, избирался депутатом духовно-училищных съездов. Именно при этом священнике в 1900 г. приход удостоил своим посещением епископ Костромской и Галичский Виссарион (Нечаев)[48]. Старшая дочь священника, Александра, окончив Ярославское женское духовное училище, преподавала в Щелыковском начальном народном училище[49].

Альбицкий прослужил в Покровском более четырнадцати лет, в последний год исполняя также обязанности благочинного. Весной 1906 г. он становится священником «Юрьевецкого уезда села Георгиевского Георгиевской церкви, что при реке Лухе»[50], а в Покровский храм назначается 23-х-летний Николай Васильевич Березовский, женившийся на старшей дочери Альбицкого Александре. Окончив Костромскую духовную семинарию, Березовский до назначения служил надзирателем в Кинешемском духовном училище[51].

Прослужил отец Николай в Покровском недолго, около трех лет, после чего был переведен в Воскресенскую церковь г. Солигалича в связи с увольнением за штат служившего там ранее священника[52].

В мае 1909 г. настоятелем храма становится 28-летний Михаил Федорович Ширяев, выпускник Костромской духовной семинарии по 2-му разряду, сын псаломщика Крестовоздвиженской кладбищенской церкви г. Варнавина, перемещенный в Покровское из села Лапшанги[53]. Судя по метрическим книгам, он служил здесь как минимум до конца 1918 г.[54] Таким образом, Михаил Ширяев был последним священнослужителем Покровского храма в дореволюционный период. Кроме выполнения своих обычных обязанностей он преподавал Закон Божий в Ивашевской земской школе, избирался депутатом окружного и епархиального съездов, был членом благочиннического совета. В честь празднования 300-летия царственного Дома Романовых отец Михаил был награжден юбилейным крестом и медалью[55].

Более четверти века отдал Покровскому храму Иоанн Рязановский, родной брат вышеупомянутого священника Александра Рязановского. Закончив Галичское духовное училище, более трех лет он преподавал в церковно-приходской школе. В 1872 г. его определили в Покровское на должность псаломщика. Выдержав в конце 1884 г. экзамен, Иоанн Рязановский становится дьяконом[56]. От брака с супругой Надеждой Артемьевной он имел одиннадцать детей, пятеро из которых умерли младенцами. Три сына, Владимир, Николай и Василий пошли по стопам отца: Владимир и Василий обучались в Кинешемском духовном училище, Николай – в Костромской духовной семинарии, Владимир стал позднее псаломщиком Александровской церкви с. Александрова Галичского уезда. Сын Федор в начале ХХ в. проживал в Покровском, занимаясь столярным ремеслом[57]. На содержании у Иоанна Рязановского была не только его большая семья, но и дочь умершего дьякона села Семеновского-Лапотного Александра Реченская[58]. 10 января 1904 г., в возрасте 55 лет, Иоанн Рязановский умирает от водяной болезни[59].

Умершего дьякона в конце 1905 г. сменил его зять, двадцатилетний Василий Павлович Аполлов[60]. Он был сначала псаломщиком, а затем дьяконом при трех вышеупомянутых священниках, Викторе Альбицком, Николае Березовском и Михаиле Ширяеве.

Все члены причта Покровского храма вели традиционный для сельского духовенства образ жизни: несли тяготы по содержанию больших семей, занимались ведением домашнего хозяйства, зачастую испытывали материальную нужду.

После прихода к власти большевиков храм постигла обычная для того времени участь. В начале 1930-х гг. он был закрыт, затем его пытались разрушить. Сначала сняли и увезли колокола. Впоследствии, как вспоминали старожилы, местные «активисты», чтобы получить разрешение на разборку храма, черной краской сымитировали на его стенах трещины. Но план не удался: очень уж прочной оказалась кладка.

Жительница села Е.А. Сироткина вспоминала, что в 1930-х гг. в церкви была устроена столовая для рабочих небольшого химического завода, действовавшего вплоть до военных времен[61]. По свидетельству Анны Ивановны Голубевой (1926 г. рожд.), во время Великой Отечественной войны в храме жили беженцы. Одно время размещалось подсобное хозяйство, плели соломенные маты для огорода. Позже в церкви располагался клуб, склад для зерна, мукомольня, которую местные жители почему-то называли «дэкаушка»[62]. После 70-х годов ХХ в. здание храма было заброшено.

Ни попытки разрушить храм, ни варварское использование не по назначению не стерли его с лица земли. Колокольня и четверик церкви, пусть без главки, крестов и окон, сохранились и доныне. Как говорилось выше, внутри четверика еще довольно хорошо просматривается стенная роспись. Постановлением № 598 главы администрации Костромской области от 30.12.1993 г. Покровский храм объявлен памятником архитектуры регионального значения[63] и включен в Свод памятников архитектуры Костромской области[64].

От церкви по-прежнему открывается великолепный вид на окрестности, а внутри, несмотря на запустение, ощущается благодать. Изредка священниками соседних сел здесь служатся молебны, а заглянувшие в храм паломники или любопытствующие туристы имеют возможность зажечь свечу и помолиться перед принесенной кем-то иконой Пресвятой Богородицы, неустанно простирающей свой Покров над старинным селом с красивым названием – село Покровское, что на Сендеге.