Костромская Богоявленская обитель и игумения Варвара (Блохина)
Крестовоздвиженский Анастасин женский монастырь 1890
Нити, связывающие Костромской Богоявленский монастырь с Пюхтицким, невидимы, но крепки. Попробуем проследить эти связи.
Известно, что среди основателей Православного Прибалтийского братства Христа Спасителя и Пресвятой Богородицы упоминается имя Марии (Давыдовой), игумении одного из костромских монастырей (12). Чтобы ответить на вопрос, каким образом она оказалась причастной к далёкому краю, надо отступить в прошлое этой обители, полное название которой – Богоявленский Анастасиин-Крестовоздвиженский монастырь.
Начнём с того, что во второй четверти XIV в. на северной границе Костромы учеником и сродником преподобного Сергия Радонежского старцем Никитой был основан Богоявленский мужской монастырь. В XVIII в. обитель обнищала, а постройки её стали использовать для размещения административных учреждений, а затем и Костромской духовной семинарии. После пожара 1847 г., в котором сгорела большая часть города вместе с монастырскими зданиями (к этому времени они оказались в самом сердце Костромы), и обитель решено было упразднить, превратив главный храм монастыря в приходскую церковь. Имущество распределили, строения начали разбирать…
Недалеко от Богоявленского находился ещё один монастырь, Анастасиин-Крестовоздвиженский, время основания которого терялось в веках. В некоторых изданиях высказывалось предположение, что Анастасиин монастырь был основан царицей Анастасией Романовной, первой женой Ивана Грозного, причем упоминалось о неких ее вкладах в монастырь. Позже стали известны косвенные свидетельства о существовании монастыря задолго до рождения царицы, а в XIV веке (5).
По екатерининским штатам 1764 г. Анастасиин монастырь был упразднён, насельницы переведены в соседний девичий Крестовоздвиженский монастырь, располагавшийся прямо под стенами кремля, однако он сгорел в кремлевском пожаре 1773 г., а здания Анастасиина, остававшиеся на берегу пересохшей Сулы, сохранились. Потому именно сюда и вернулись монахини, менее десяти лет прожившие за пределами исконной своей обители. Но суммы из казначейства продолжали поступать для Крестовоздвиженского монастыря, поэтому решено было сохранить это наименование даже при возвращении сестер в 1775 г. на прежнее место Анастасииной обители. Иногда монастырь именовали по ведомости — Крестовоздвиженским, иногда добавляли старое название.
Постепенно обитель начинала отстраиваться. Монастырь был особножительным: когда девушка избирала монашеский путь, семья сооружала ей «келийку малую» и содержала на свои средства. Вместе насельницы собирались на службу в храме или встречались на послушаниях, которые не были чересчур утомительными.
Духовное обновление обители началось с приезда в Кострому в 1817 г. пятерых насельниц выгоревшего в 1809 г. общежительного Нижегородского Крестовоздвиженского монастыря, сёстры которого имели возможность бывать у преподобного Серафима (10). Монахини София, Рахиль, Надежда, инокиня Зинаида с послушницей Агриппиной остановились в Костроме по пути во Владимирскую епархию. Знакомые костромичи уговорили их остаться, владыка благословил, и в Анастасиином-Крестовоздвиженском монастыре стало распространяться общежитие (киновия) – распорядок, основанный на послушании, строгом исполнении устава, ведении общего хозяйства, непрестанных трудах.
Первое время только приезжие сестры жили по новым правилам, но уже к концу 1817 года их стало 19, а к 1820 г. – 30. Одновременно с этим сохранялись кельи, построенные на собственные средства сестер, издавна живших в этой обители, например, «небольшая деревянная келья бывый казначеи монахини Мастридии собственная; возле оной кельи небольшой деревянный флигель монахини Маргариты собственный…» (6).
Число сестер, привлеченных в обитель новым ее устройством, умножалось, стало необходимым новое строительство. В 1829 г. игуменией стала та сама приехавшая из Нижнего София (дочь Михаила Лизунова). Историк писал, что она, прилагая «особенное попечение о распространении общежития,… успела уже со времени вступления своего в управление обителью от 20 человек умножить число общежительных сестер до 80, число же всех и с живущими отдельно в монастыре на собственном содержании простирается до 120» (5). К концу жизни матушки в 1847 в монастыре жило уже 200 сестер преимущественно на основах общежития.
Именно при игумении Софии было заложено основание и златошвейному промыслу в монастыре, для чего было построено ею специальное деревянное здание. Велась широкая благотворительная деятельность, для чего при Сретенской церкви были построены больничные кельи, в которых поначалу призревались больные и престарелые монахини, а позже – больные из духовного звания всей Костромской епархии. Позже именно из этого учреждения выросла больница для бедных с курсами сестер милосердия при них.
После смерти игумении Софии её дело продолжила мать Мария (в миру София Дмитриевна Давыдова, 1822–1889). В 1863 г. она добилась передачи разрушающихся строений соседнего мужского монастыря её обители, получившей с тех пор сложное наименование Богоявленской Анастасиино-Крестовоздвиженской. Начались сложные работы по восстановлению старых и строительству новых зданий, налаживанию на новом месте благотворительной деятельности.
Именно в эту пору в монастыре оказалась семнадцатилетняя сирота из посада Большие Соли Костромского уезда Елизавета Блохина (1, л.1). Посад славился своими строителями, резчиками по дереву, художниками, однако пока не удалось установить, чем именно промышляли её дедушка Алексей Ларионович Блохин (1776-1835) с братьями Фёдором и Афанасием, что с ними произошло в 1813 году, когда они вынуждены были переписаться из купечества в мещанство «по необъявлению капитала» (2).
Когда семья разорилась, отцу будущей матушки Варвары, Дмитрию Алексеевичу Блохину, было девять лет (родился в 1803 г.). Он прожил недолго и умер в 1845 г. (4, №130), едва успев увидеть новорождённую Елизавету, которая по всем документам – и по монастырским бумагам (1, л.1), и по ревизским сказкам(4 ; 3) родилась в 1845 г. Многочисленная семья состояла из вдовы Фёклы Ивановны и её шестерых детей, из которых старшему сыну Алексею было двадцать. Вероятно, сначала их поддерживал старший брат Дмитрия Алексеевича, Пётр, но в следующем году умер и он (4). Вероятно, это и подтолкнуло семью к определению младшей дочери в монастырь.
Между тем в Богоявленском Анастасиином монастыре не только продолжались труды в златошвейной, пошивочной мастерских, в монастырской больнице, но и по мере готовности помещений открылись богадельня «для призрения престарелых и бесприютных лиц, принадлежащих к духовенству Костромской епархии» и два училища, одно для девочек, а другое – для слепых и слабовидящих детей (7, с.103). Последнее после пожара 1887 г. отделилось от монастыря и было переведено в другое место, на окраину города.
Особая судьба ждала монастырскую больницу. Императрица Мария Александровна, известная своей благотворительностью, распространением в народе образования и медицины, в феврале 1873 г. в личном разговоре с игуменией Марией предложила ей организацию народной лечебницы – «в виде первого опыта» (8, с.45).
На прежней территории Анастасиина монастыря рядом с училищным корпусом было построено двухэтажное каменное здание, в котором разместились больничная палата на девять коек, амбулатория, аптека для безвозмездного отпуска лекарств, лаборатория для из приготовления и помещение для сестёр, определённых к больнице. Позже больничный корпус разместился на территории Богоявленскогомонастыря. В том же году была учреждена сельская лечебница при Назаретской пустыне, принадлежавшей монастырю.
Первоначально лишь восемь сестёр и несколько мирских женщин обучались правильному уходу за больными. Постепенно к ним присоединились воспитанницы старших классов училища. Заметив это, матушка испросила высочайшего позволения желающих «подготовлять теоретически и практически к прохождению обязанностей сестёр милосердия» (8, с.46). А поскольку это могло способствовать подготовке фельдшериц для Красного Креста, августейшее согласие было получено, и уже в начале военных действий в 1877 г. был подготовлен отряд «сердобольных сестёр», который отправился на Кавказ в военные лазареты, а остальные служили в местных эвакуационных госпиталях. Вероятно, где-то среди них была и Елизавета Блохина, с 1873 г. ставшая рясофорной послушницей Богоявленско-Анастасиина монастыря.
Хотелось бы высказать ещё одно предположение. Бурная деятельность матушки Марии по подготовке сестёр милосердия, её помощь отделениям Красного Креста могли способствовать тому, что пересеклись пути игумении Костромского Богоявленского монастыря и С.В. Шаховского, который в годы русско-турецкой войны «на театре военных действий … устроил склад «Красного Креста» и два питательных пункта в Систове, сопровождал транспорты с грузами «Красного Креста» в опасные места и неоднократно оказывал помощь раненым под градом пуль на поле битвы» (13).
Тем временем в Костроме дело было поставлено на поток, открылись курсы теоретических и практических знаний, на которых было подготовлено 66 сестёр и фельдшериц, среди которых было 24 сестры из Богоявленского, 25 – из других обителей и 17 представительниц светского звания. В сентябре 1888 г. фельдшерские курсы при монастыре были преобразованы в курсы сестёр милосердия Красного Креста.
В это самое время, как известно, С.В. Шаховской, став Эстляндским губернатором, организует в Иевве отделение Православного Прибалтийского братства, среди учредителей которого была и игумения Мария. Задачи, стоявшие перед обществом, почти полностью совпадают с направлениями её деятельности – «воспитание сирот православного вероисповедания, преимущественно девочек, оказание медицинской помощи сельскому населению, устройство приютов и лечебниц» (9). Возможно, именно поэтому искушенная во многих послушаниях монахиня Варвара (Блохина) отправляется в дальние края империи, чтобы передать опыт костромской обители вновь созданной общине, а потом и возглавить новый монастырь.
Игумения Варвара больше никогда не увидела ни Большие Соли, ни Кострому. В 1897 г. «поскольку чем-то стала неугодна» (11) княгине Е.Д. Шаховской, она вместе с шестью сёстрами она была переведена в Казань. Только через пять лет, осенью 1902 г., мать Варвара была снова назначена настоятельницей Козмодемьянского Троицкого монастыря, где и почила о Господе 23 декабря 1915. В годы богоборчества её останки были осквернены и сегодня неизвестно, где они находятся.
А игумения Мария (Давыдова) пережила в 1887 г. в Костроме ещё один пожар, повредивший строения Богоявленско-Анастасиина монастыря, успела начать восстановительные работы, но огорчения и тяжкие труды подкосили её, она отошла ко господу 28 января 1889 г. и была погребена в подклете Богоявленского монастыря.
В советские годы в соборе хранили архив, частично уничтоженный пожаром 16 августа 1982 г. К сожалению, в том пламени сгорели и многие документы, которые помогли бы уточнить биографические сведения об основательнице Пюхтицкого монастыря. Сегодня биографию матушки Варвары приходится собирать по крупицам. Тем ценнее то, что сохранила летопись Пюхтицкого монастыря, хотя необходимо признать, что не все сообщенные в ней сведения бесспорны.
Между тем история связей между Костромой и Пюхтицами на этом не закончены. 29 августа 1991 года, в день празднования костромской святыни, чудотворной Феодоровской иконы Божией Матери, за Божественной литургией состоялось возведение в сан игумении первой настоятельницы возрожденного Богоявленско-Анастасииного женского монастыря монахини Иннокентии (Травиной), прибывшей из Свято-Успенской Пюхтицкой женской обители.
Она снова начала восстанавливать разрушенные и возводить новые постройки, учредила приют для девочек и богадельню для престарелых… Традиции монашеской жизни и благотворительной деятельности, заложенные нижегородскими монахинями, принёсшими в Кострому духовный свет преподобного Серафима Саровского в начале XIX века, снова продолжаются.
Литература1. Государственный архив Костромской области (далее – ГАКО). Ф.130. Оп.1. Д.991.
2. ГАКО. Ф.200. Б/ш. Д.2415. Л.853 – 855.
3. ГАКО. Ф.200. Оп.13. Д.215. Л.184 об.-185
4. ГАКО. Ф.200. Оп.14. Д.85. Л.963-1677.
5. ГАКО. Ф. 707. Оп. 1. Д. 156.
6. ГАКО. Ф. 707. Оп. 1. Д. 265.
7. Баженов И.В. Костромской Богоявленско-Анастасиинский монастырь. Кострома, 1895. 104 с.
8. Баженов И.В. Костромской Богоявленско-Анастасиин женский монастырь. [М., 1914]. 54 с.
9. История обители [Электронный ресурс] // Пюхтицкий Успенский Ставропигиальный женский монастырь. – URL: http://www.puhtitsa.ee/
10. Летопись монастыря [Электронный ресурс] // Крестовоздвиженский женский монастырь. Нижегородская епархия. – URL: http://www.krest.nnov.ru/letopis/2/ Дата обращения 08.06.2013.
11. «Пошла в монастырь по своему желанию для спасения своей души» [Электронный ресурс] // Православный воин. – URL: http://pravoslav-voin.info/azi/
12. Пюхтицкий монастырь [Электронный ресурс] // Википедия. – URL: http://ru.wikipedia.org/wiki/
13. Шаховской, С. В. [Электронный ресурс] // Большой биографический словарь. – URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/118688/