Губернский дом 2009 год. № 1

Содержание

Промыслы и ремесла К остромского края:
история и современность

Доброе слово. Сокровища земли Костромской 2

I

Интервью с генеральным директором Костромской ремесленной палаты 5

Мастерская. Педагоги и воспитанники Центра творчества «Истоки» 7

Радость от работы в центре «Ровесник» 15

Под парусами творчества и любви. В православном центре «Ковчег» 18

Слово о мастере: В. Шантырева, Т. Большакова, М. Шмаров, А. Еремин, Н. Маслеников, М. Дубова, Т. Криницина 21-44

II

Беглые заметки 45

Ювелирное дело в Красном 49

Старинные костромские брэнды 51

Судиславские художественные промыслы 55

III

Беглые заметки

Добрый пример

Без истока нет реки. Представляем краеведческие материалы по истории промыслов и рем есел, подготовленные учителями и учащимися Костромской области 59

Издревле слыла Кострома городом ремесленным и тор­говым. Сто лет тому назад было в ней на 42 тысячи жителей 60 магазинов и 475 лавок - общественных и ча­стных. Два раза в год про­водились крупнейшие яр­марки - трехдневная Федо­ровская и двухнедельная Девятая. Было что покупать, было чем торговать. Тради­ция шла из глубины веков. В XVII веке, например, Кострома считалась центром мыловарения, здесь, по от­зывам иностранцев, вари­лось лучшее мыло. А в XVIII веке знаменитый ученый-путешественник профессор Иоганн Готтлиб Георги отзывался о костромских по­лотнах и кожах как о лучших в России, особенно хвалил он черную и красную юфть, в то время имелось более 20 видов ее возделывания. Кроме полотняного, мыло­варенного и кожевенного производств в городе процветали также кузнечное, бондарное, портновское, столярное дела. Развивались промыслы и ремесла и в ок­руге - дальней и ближней, при общем развитии каждое место славилось чем-то особенным: Нерехта - гончара­ми и ткачами. Красное - ювелирами, Молвитино (Су-санино) - шапошниками, Судиславль - грибовиками, Галич - рыбаками и огуреч­никами, Макарьев - жгонами, Кадый - плетением кор­зин и веревок... Название же Семеновское-Лапотное (Ос­тровское) отвечало само за себя.

Вот отсюда и шли товары на ярмарки и базары, в тор­говые лавки и магазины. И не только в пределах Кост­ромской губернии. Широко была известна Костромская иконописная школа, среди городовых мастеров на вы­езде костромичам не было равных. Не уступали и юве­лиры - брали большинство медалей на Всероссийских кустарных выставках. Чух­ломских плотников царь Петр выписывал к себе на корабельные верфи. Колоко­лолитейный завод Серапиона Забенкина поставлял продукцию к Императорско­му Двору. Костромское по­лотно и галичская кожа ши­роко шли в иноземные стра­ны... Кроме уже традиционных появлялись и новые, весьма экзотичные промыслы и ре­месла. Например, «кошатни­ки» - этим видом промысла занимались когда-то целые деревни Костромского уезда. В Мисковской волости было развито хмелеводство, а в окрестностях села Шунги и в бассейне реки Андобы су­ществовал железнорудный промысел. А еще в нашем северном крае было развито пчеловодство. В Костроме в начале XX века был центр пчеловодческого дела в гу­бернии - на улице Дворян­ской (Овражной) работал му­зей пчеловодства, были от­ крыты курсы по пчеловод­ству, издавались «Известия Костромского общества пче­ловодства»... Много времени прошло с той поры, многое в жизни изменилось. Нет уже в на­ших краях знаменитых хме­леводов и огуречников (огу­речные фестивали теперь проводит город Суздаль). Не ходят по улицам Костромы серпозубы и точильщики (а зачем, если и ножей скоро не будет - возле «Русского хле­ба» висит плакат: «Сэко­номьте на ноже - мы поре­зали уже»). Нет больше известного на ВСЮ страну колокололитеиного завода Забенкина, а ко­локола для костромских хра­мов мы привозим из других городов.

Но кое-что, по счастью, осталось, главное - память о мастеровых людях про­шлого. Иконописцах Гурии Никитине, Любиме Агееве, Силе Савине. Ведущем ма­стере оружейной палаты Алексее Ратькове, династи­ях ювелиров Серебряннико­вых, Сорокиных, Заводовых да кузнеце Михаиле Навоеве, оставившем нам кружев­ную решетку-ограду вокруг Романовского музея. Пле­тельщице лаптей Манефе Сараевой и мастерице по бересте Валентине Шантыревой - непременных уча­стников и лауреатов Все­ российских и Международ­ных выставок... Сапожнике Павле Леонтьеве, полвека обувавшем Кострому и ее округу в сапоги, венгерки, бурки... И многих, многих других мастерах и умельцах, чьи добрые дела и богатые традиции продолжают со­временные рукотворны - в мастерских, студиях, школах. Таланты, даже самородки есть и сегодня, только им, как говорится в известном стихотворении, надо помо­гать - как со стороны госу­дарства, так и со стороны общества. Как, например, помогал купец Константин Попов, построивший в 1879 году, 130 лет тому назад, в Костромском уезде ремес­ленную школу по обучению иконописанию и резьбе по дереву, кузнечному и литейному делу. Или предприни­матель Федор Чижов, на средства которого на рубе­же XIX-XX веков были от­крыты ремесленные учили­ща в Костроме, Макарьеве, Кологриве и Чухломе. Свет­лая им память, а сегодняш­ним предпринимателям - добрый пример. А будет поддержка талантам - и дело пойдет. И еще увидим новые чудо-изделия из де­рева, глины, кожи, бересты ... И зделия, которые душу радуют и творческих сил придают. И край наш Костромской красивей и богаче делают. А там, гля­дишь, и музей пчеловодства в Костроме возродится, тем более, что это дело, кажет­ся, поддерживают в моло­дежном областном прави­тельстве. Пчелы ведь суще­ства хорошие, они тоже пример людям показывают - трудолюбия и усердия.

Николай МУРЕНИН

Ювелирное дело в Красном

Ювелирно-металлическим промыслом занимается насе­ ление небольшого округа по побережью реки Волги, вер­ стах в 35-40 ниже города Ко­ стромы. <...>

Описываемый промысел состоит в выделке из золота, серебра и меди разного рода мелких изделий, как то: крес­тов, колец, перстней, серег, цепочек, запонок, булавок, браслетов, брошек, медалионов и т.п. Этой работой заня­то почти все население с.Красного, она составляет главное и постоянное занятие жителей, хотя они не оставля­ют совсем и сельского хозяй­ства; но в других селениях промысел этот развит слабее, гам в большинстве деревень преобладает землепашество. Производство идет круглый год без перерывов, ослабевая лишь несколько во время лет­них полевых работ. <...>

Трудно сказать, когда имен­но получил свое начало юве­лирно-металлический про­мысел в селе Красном и чем было вызвано его первона­чальное развитие в этой именно местности. Красное прежде называлось дворцо­вым; здесь были дворцовые магазины, из которых выда­валась хлебная руга причту Костромского Успенского со­бора. До сих пор в Красном есть улицы Конюшенная, Стадная и Магазейная, уст­роенные, по преданию, на местах, где были дворцовые конюшни и скотные дворы с магазинами. При сельской церкви - колокол, около 7 пудов, пожертвованный зна­менитыми боярами Годуно­выми. Последние имели в соседстве с Красным свои владения, уступленные в кон­це XVI столетия в собствен­ность Костромского Ипатьевского монастыря, когда там (в Красном) строилась Богояв­ленская церковь (1592 г.) и царский конюший Дмитрий Иванович Годунов щедрою рукою награждал церкви, особенно Ипатьевский мона­стырь, устроенный предком бояр Годуновых, и где некоторые из рода их погребены в монастырской усыпальни­це.

Население села Красного, по всей вероятности, зани­малось исключительно хле­бопашеством до настоящего столетия; в начале же ны­нешнего века (XIX) здесь появилась торговля льняною пряжею, которая скупалась по мелочам и отправлялась на полотняные фабрики, существовавшие в то время в городах Плесе и Ярославле. Изделий металлических в Красном в то время еще было не видно. После Оте­чественной войны 1812 года некоторые из местных жителей стали заниматься торгов­лей хлебом по р.Волге, дру­гие же - отливкой разных ме­таллических вещей и басеным производством. Послед­нее состояло в выделке мел­ких вещиц из тонкого битого серебра. Эти изделия отвози­лись в Москву, Петербург, Новгород и другие более на­ селенные места.

Удачный сбыт изделий первых промышленников весьма скоро усилил производство, и в 30-х годах уже настоящего (XX) столетия, по рассказам стариков, мастера не успевали исполнять заказы своих хозяев и тор­говцев; им платили деньги вперед, возвышали задельную плату. <...>

После 30-х годов текущего столетия многие торговцы из Красного выкупились из крепостной зависимости и, по­лучив свободу, еще более уси­лили промышленность. Но общее освобождение кресть­ян из крепостной зависимо­сти, по отзывам местных жи­телей, на промысел не ока­зало значительного влияния; он получил уже полное развитие до “воли” и теперь только усиливается вместе с возрастанием народонаселе­ния. <...>

Описываемый промысел не требует устройства осо­бых мастерских, работа про­изводится в обыкновенных жилых избах; только для не­которых частей ее нужно от­дельное помещение - это для ковки и плавления металлов, а также для позолоты изде­лий. Небольшие здания, уст­ роенные при домах с этим назначением, называются работорнями (искаженное название лаборатории) или горнами. Устройство их не­обходимо, потому что ковка и плавление металлов требу­ют сильного огня. <...> Нужно заметить, впрочем, что хотя приготовление боль­шинства изделий не требует от исполнителя особого ис­кусства и долголетнего навы­ка, каждый род изделий име­ет своих мастеров, и редко можно встретить, чтобы ра­ботали в одном доме, напри­мер, кольца и серьги, брас­леты и брошки, даже цепоч­ки и прикрепляющиеся к ним передвижки и карабины. Мало этого, иногда одно и тоже изделие приготовляется по частям разными мастера­ ми, нередко в разных домах, даже селениях. <...> Определить, хотя бы при­близительно, количество из­делий всех родов, приготов­ляемых каждогодно не толь­ко во всем промысловом ок­руге, но и в одном селе Крас­ном, положительно нельзя. Можно сказать только, что число это так же громадно, как обширен и распростра­нен сбыт красносельского товара, обнимающий всю Россию и выходящий даже за ее далекие окраины. Столь широкое распространение изделий села Красного, в ущерб петербургской и мос­ковской работе, может быть отчасти объяснено низкими ценами первых в сравнении с последними. В то время, когда утонченный вкус обра­зованного и богатого город­ского населения требует изящной, художественной работы в ювелирных изде­лиях и находит себе удовлет­ворение в столичных и заг­раничных изделиях, дере­венский люд, увлекаясь под­ражанием, по недостатку средств, а может быть, и вкуса, довольствуется более скромными украшениями из красносельских мастерских. Блистая благородством ме­талла и ценностью камней, столичные магазины недо­ступны простолюдину, к нему ближе стоит “свой брат” торговец мелким това­ром, разносчик, который придет к нему на дом и про­даст сходно. Надо сказать, что такие торговцы и про­дать умеют свои “за первый сорт” медно-посеребренные колечки или сережки “мод­ного фасона” и “самой луч­шей доброты”, и прийти в деревню в самую нужную пору, когда только что начи­наются зимние вечеринки, на которых женихи высмат­ривают себе невест, пред ве­сенними хороводами и тому подобное. Даже отсутствие денег у покупателя нисколь­ко не стесняет такого торгов­ца, он любезно готов про­менять колечко на пяток яиц и сережки на несколько пря­дей льну. <...>

Тилло А.А. Кустарные и отхожие промыслы Костромской губернии. - Спб. 1883. С. 1-2,4-6. 10. 19-21.