Некоторые материалы Диевских чтений

Ю.В. Смирнов Сведения о доме М.Я. Диева в г. Нерехте [а]

В 1861 году М.Я. Диев записал сведения о строящемся каменном доме в г. Нерехте: «Полы выкрашены и лестница, кроме чулана. Устроена в кухне печь с плитой и шкафом. Крыльцо железом крыто, выкрашено. Тепло и сухо». Дом был на каменном фундаменте с 43 бревнами и 50 теснинами. Ярославский печник Б. Егоров за 3 печи взял 60 руб. серебром, маляр из Б. Солей М. Суслов за покраску дома 101 руб. серебром, штукатур из Б. Солей Баушкин получил 20 руб. серебром. У дома имелись флигель и баня, сдаваемые в наем. Каменный дом в Нерехте сначала был сдан исправнику майору Фердинанду Гедеоновичу фон Сталь за 270 руб. в год, а затем трактиру за 400 рублей в год. Дано описание мебели этого дома. В Ярославле за 50 рублей были куплены диван с диванным столом, два кресла с двумя подзеркальными столами, дюжина стульев. Из Сыпановского дома, привезены 6 кресел, обитых белым ситцем, горка со стеклянными рамами, два зеркала, 4 картины, 3 стола.

Н.Н. Розов. М.Я. Диев - Костромской краевед и собиратель рукописей первой половины XIX века [б]

Деятельность М.Я. Диева по собиранию и изучению материалов истории родного Костромского края началась в 1820-х гг. в условиях постоянной и мелочной вражды окружавшей его невежественной среды.

О разысканиях, исследованиях и находках Диев постоянно сообщал в письмах М.О. Бодянскому - профессору Московского университета, основателю славяноведения в России, а также известным в то время ученым-археографам - митрополиту Евгению (Болховитинову), графу С.С. Уварову, С.П. Шевыреву, А.Ф. Малиновскому и др. Известность Диева в столичных ученых кругах ознаменовалась избранием его «членом-соревнователем» Общества истории и древностей российских, членом Общества любителей российской словесности, Русского исторического общества, Костромского губернского статистического комитета, от которого он постоянно получал поощрения и награды. Стал он получать награды и по духовному ведомству — обычно через голову своего епархиального начальства, а также от Министерства народного просвещения, например, за 30-летнюю педагогическую деятельность в Нерехтском уездном училище.

К концу жизни Диев имел сан протоиерея и занял исключительно положение в местной церковной иерархии: подчинялся непосредственно костромскому архиерею, минуя «благочинного», избавившись тем самым от опеки хотя бы одной ступени названной иерархии. Для увеличения возможности пополнения своей библиотеки он приобрел в Костроме и Нерехте дома, которые сдавал в наем, так как доходы от прихода были невелики.

Книги библиотеки Диева и собранные им рукописные материалы еще при его жизни начали рассредоточиваться, оседая не только в недрах Костромской консистории и архиерейского дома, но и пополняя собрание его брата.

Рукописи собрания Диева, материалы и автографы его трудов хранятся сейчас во многих архивах и библиотеках. Большая часть находится в ГПБ, куда она поступила в собрании ростовского краеведа и коллекционера А.А. Титова, купившего архив Диева у его наследников в 1889 году.

Судя по некоторой непоследовательности (если не сказать хаотичности) подборки материала в 83 объемистых томах, можно предположить, что архив был приобретен в беспорядке. Есть, однако, переплеты, где материалы были самим Диевым подобраны по тематическому принципу. Это пять томов под общим заглавием «Костромская вивлиофика, или собрание актов и сочинений, служащих к пояснению археологии и истории Костромского края». В них содержатся подлинные или скопированные Диевым документы из архивов монастырей Костромской епархии, царские, синодальные и сенатские указы по Костромской губернии. Особенно много материалов собрано по городу Нерехте, селам Сыпаново и Тетеринскому, местам службы Диева.

Кроме Костромы и Нерехты им были собраны материалы по истории тогдашних уездных городов - Буя, Галича, Любима, Чухломы, Солигалича, Шуи и некоторых других городов и сел Костромской губернии. Материалы содержат обильные сведения по истории промышленности и сельского хозяйства одной из старейших экономически развитых среднерусских областей. Они дополняются рукописями и работами самого Диева, большей частью неопубликованными. О разнообразии их тематики говорят названия: «О старинных станах и волостях, находившихся на пространстве Костромской стороны», «Моровые поветрия в 1654 и 1771-72 гг. в Костроме», «Городища Костромской, Ярославской и Владимирской губернии», «Ученые деятели Костромского вертограда. Словарь исторический» и многие другие.

Из работ по русской истории следует назвать сочинения: «О вирах у россиян в X-XI столетиях», «Замечания о древнем российском законодательстве», «История владык новгородских с археологическими примечаниями», а также работы по генеалогии исторических деятелей. Биобиблио- графин русской литературы посвящены «Исторический словарь византийских писателей, сочинения которых вошли в древнерусскую литературу» и «Продолжение Исторического словаря о бывших в Россия писателях духовного чина греко-российской церкви».

Большой интерес представляют исследования Диева по этнографии, диалектологии и фольклору - собранные им пословицы и поговорки Костромского края, записи народных песен, описания обычаев и обрядов. Что касается быта современников Диева, жившего в глуши русской провинции, то в его записях разбросаны самые разнообразные наблюдения, сценки и картины народного быта, какие не всегда можно найти в мемуарной литературе.

Вот как, например, в 1862 г. водили по Костромской губернии слона. Его покрывали огромным деревянным, обитым железом ящиком-фургоном, который «сообразуясь ходу слона, тащили шесть или более лошадей». Шествие двигалось медленно - не более как по 10-20 верст в день. «Особенно были затруднительны переправы через мосты на реках; осторожный зверь хоботом пытает крепость моста, при чем иногда упорничает часа по два», а иногда давал и задний ход, волоча за собою лошадей. Владелец слона - московский мещанин Короткой, не зная, как от него отделаться, в каждом селе и городе предлагал желающим его купить, но таковых не оказывалось.[в]

М.Я. Диев не только сам занимался собиранием документов и исследованием прошлого своей родины, но и старался заинтересовать этим окружавших его людей. Его переписка с соседями, родными и знакомыми показывает, как под его влиянием многие из них становилась собирателями. Такова, например, переписка Диева со свояком - священником села Покровского С.В. Костровым: корреспондент Диева живо интересуется его собирательской деятельностью, просит советов, книг и все это получает безотказно.

Разбросанные по различным томам архива Диева мелкие отрывочные заметки и приписки дают возможность установить происхождение некоторых рукописей и редких изданий коллекции П.Я. Актова. Так, например, Острожская библия первопечатника Ивана Федорова, бывшая в коллекции Актова, значится первой в списке Диева, озаглавленное: «Ростовской посылки Платону Яковлевичу», в котором перечислено еще 10 изданий XVII века. Вслед за этим, под заглавием «Посылкой из Нерехты» перечислено еще 5 книг и «Евангелие харатейное», причем обозначена и цена каждой книги: Диев выступал здесь в роли продавца или посредника.[г] В переписке Диева упоминается таинственное Острожское издание с параллельными греческим и славянским текстами Библии. Он сообщил брату, что видел это издание в Ярославле, в книжной лавке. Петербургские библиофилы не поверили и заявили Актову, что его «братец хватил». Обиженный Диев сетует, что книга была продана какому-то «барину» (его имя приказчик спросить не решился), и он не мог доказать свою правоту.[д]

Сведения о собрании самого Диева также разбросаны по различным томам его архива. Это краткие записи о покупке книг, счета книжных магазинов: костромских, нижегородских и московских, сведения о книгах, присылавшихся его корреспондентами, перечни рукописей. В самом раннем из перечней, представленном по требованию епархиального начальства в 1832 г., значится 79 номеров рукописей почти исключительно исторического содержания: Хронографы, местные летописцы — Угличский, Галичский, Усольский, - выписки из писцовых и переписных книг. Многие рукописи уже в этом перечне отмечены Диевым как «мое сочинение», а некоторые обозначены именами других местных краеведов. Из литературных памятников значатся повести «О разорении Батыем Рязанского царства» и об «Азовском осадном сидении» казаков в 1638 г. И в дальнейшем в письмах и записках Диева говорится о розысках и приобретении историко-краеведческих рукописных материалов».

Из материалов, не относящихся к истории Костромского края, отметим еще «Историческое собрание о городе Суздале» Анания Федорова - список рукою Диева с авторскими дополнениями, таблицы Пасхалии, составленные в 1799 г. жителем г. Макарьева Никифором Зыриным, рукописи богословского и церковно-учительного содержания, ученические работы Диева, например, «Сокращенная история Римской империи» (на латинском языке), его переводы с греческого, латинского и европейских языков. Среди последних «черновик (с правкой рукою Диева) перевода «Путешествия через Московию» голландского художника и гравера Корнелия де Брюина, значительно отличающегося от опубликованного.[е]

Рукописи собрания Диева и материалы к его работам, попавшие в коллекцию А.А. Титова, при своем обилии и разнообразии не могут дать полного представления о поразительной работоспособности и разносторонности научных интересов скрытнейшего костромского краеведа. И его будущим биографам придется предпринять розыски материалов собраний и архива Диева в других собраниях и библиотеках. Будучи уверенным, что в условиях сификации интереса к прошлому отдельных областей нашей страны интерес советских краеведов, в первую очередь земляков Диева, к его трудам и незаурядной личности может возникнуть в любой момент, сообщаем в заключение необходимые библиографические сведения.

Вскоре после приобретения архива Диева Титов опубликовал о нем статью[ж], а также дал краткое описание его рукописей в Охранном каталоге своего собрания.[з] Небольшая часть этого архива, попавшая в собрание Общества любителей древней письменности (ныне - в ГПБ), описана Х.М. Лопаревым.[и] Что же касается публикации трудов Диева, то многие из них были опубликованы Титовым, а отдельные печатались в Костроме в первые послереволюционные годы».[к]

Личность и труды М.Я. Диева заслуживают самого пристального внимания уже потому, что многие из разысканных и скопированных им источников и документов впоследствии были утрачены. Да и вряд ли кто может в настоящее время собрать столько источников для изучения сравнительно небольшой, но исторически весьма важной территории нашей страны, как это сделал более ста лет тому назад скромный и трудолюбивый костромской краевед. Труды М.Я. Диева и собранные им материалы могут и должны принести большую пользу исторической науке.