ПРИЛОЖЕНИЯ: БИОГРАФИЧЕСКИЕ И БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ МАТЕРИАЛЫ

АВТОБИОГРАФИЯ

Происхожу из фамилии потомственных земских учителей. Известно, что прадед мой, Дмитрий Васильевич Васильев, был сельским земским учителем в Казанской губернии. Земскими учителями служили и оба его сына, окончившие в начале века Казанскую учительскую семинарию, и бабушка моя. Учителем, а затем преподавателем в институтах Йошкар-Олы стала моя мать, по окончании в 1936 г. Московского педагогического института им. К. Либкнехта (на Разгуляе). Там, в Москве, 14 июня 1934 г. родился и я. Отец мой, окончивший московскую Тимирязевскую академию по кафедре гидротехники, в 1936 г. был арестован, в 1938 г. расстрелян (по 58 статье), в 1957 г. реабилитирован. Фактически не зная его, я воспитывался одной матерью, сопровождая её по местам её службы. Это были – Ульяновск, Калинин, посёлок Черногубово. С 1938 по 1952 год жил в Йошкар-Оле, окончил там среднюю школу № 11 с золотой медалью.

Актом провидения стал для меня временный переезд меня и мамы летом 1945 г. в Ленинград. Там я впервые увидел подлинную, великую архитектуру, и те впечатления, поначалу не осознанные, определили впоследствии выбор профессии, саму службу.

В 1952–1958 гг. учился в Московском архитектурном институте, уже тогда педагогически бесплодном. Вышедшее в те времена правительственное постановление о пресловутых «архитектурных излишествах» и последовавшее за этим изменение педагогических установок окончательно дезориентировали учащуюся молодёжь. Единственно ценным, что могло дать это учебное заведение, – было основательное знакомство с историей мировой архитектуры, градостроительства, изобразительного искусства вообще*. Этому способствовала уникальная научная библиотека института.

15 сентября 1958 г., по распределению, был зачислен в Костромскую специальную научно-реставрационную производственную мастерскую, фактически, в силу своего авторитета, руководимую тогда и впоследствии – Калерией Густавовной Тороп, главным архитектором мастерской. Блестящий организатор реставрационного дела, глубоко болеющая за судьбу памятников искусства, она была воспитателем целой группы молодых архитекторов и художников – и не только в узкопрофессиональном отношении. Заботясь о расширении их кругозора, она организовывала ознакомительные поездки по многим культурным центрам России.

Фото начала 1960-х гг.

К. Г. Тороп и Л. С. Васильев в Ипатьевском монастыре.

Итак, с осени 1958 г. я работал в Костромской реставрационной мастерской. В круг моих обязанностей входили обмеры, исследования, составление проектов реставрации, их практическое осуществление – культовых и гражданских зданий Костромы. Они значатся в реестре памятников архитектуры. Не буду перечислять их здесь. Они указаны в прилагаемом общем списке*. Укажу лишь на разнообразие объектов. Здесь были и храмы (каменные и деревянные), монастырские здания разной степени сложности (в основном каменные), монастырские стены, ворота к ним, иконостасы, паникадила, часовни, разнообразная мебель в старые здания. Из гражданских зданий – жилые дома (деревянные и каменные), костромская каланча, торговые ряды, крестьянские деревянные усадьбы, мемориальный комплекс усадьбы «Щелыково».

Попутно, числясь в КСНРПМ, пришлось работать в с. Шушенском Красноярского края, при создании мемориального Ленинского комплекса. Был командирован туда Министерством культуры СССР в январе 1969 г. Командировку продолжили и в начале 1970 г. В 1969 г. участвовал в создании Ленинской мемориальной усадьбы в г. Минусинске.

За проделанную в Шушенском работу в 1970 г. утверждён участником ВДНХ СССР, удостоен звания Заслуженного работника культуры РСФСР (указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 9 апреля 1971 г.). В 1974–1975 гг., по ходатайству Министерства

культуры РСФСР, был командирован в г. Иркутск для участия в работе по созданию мемориала «Сибирская ссылка декабристов». Обмерил, провёл натурные исследования, составил проект реставрации дома княгини М. Н. Волконской. Работал над усадебными постройками.

Вкусив прелесть странствий (может, подчас и сомнительную), весною 1976 г., почти неожиданно для себя, я поддался на настойчивые приглашения из Рязанской реставрационной мастерской и перешёл к ним. Оглядываясь в прошлое и признавая все минусы сделанного тогда шага, всё же должен сказать: ни о чём не жалею. В Рязани, точнее – в Солотчинском монастыре, мне привелось работать на первоклассном памятнике архитектуры «нарышкинского барокко» – церкви Сошествия Святого Духа.

К сожалению, срок моего жительства там был недолгим. У меня не было жилья.

В конце декабря 1977 г., по приглашению Ярославский реставрационной мастерской, я оказался в Ярославле. Здесь проработал по март 1986 г. Семь лет из этого срока был главным архитектором мастерской. Среди работ этой поры – памятники архитектуры Ярославля, Ростова Великого, Тутаева. Наряду с этим выполнял немало других работ (среди них две беседкиротонды на Волжской набережной Ярославля).

В марте 1986 г., закончив круг странствий, возвратился в Костромскую реставрационную мастерскую, в то время ещё дееспособную. Из реставрационных объектов последних лет, с которыми работал, можно упомянуть церковь Ильи Пророка на Городище, церковь Ильи Пророка на Русиной улице, церковь Вознесения на Дебре. Главной же работой этой поры стало составление проекта полного восстановления соборного ансамбля Костромского кремля. Мне выпала честь работать над главным зданием ансамбля – кафедральным Богоявленским собором, с его 65-метровой колокольней. Сделан проект стоявшей неподалёку Царской беседки.

Кремлёвский ансамбль г. Костромы включал в себя Богоявленский и Успенский соборы, ограду с несколькими воротами, в том числе – Святыми. На все из них сделаны рабочие чертежи. Что касается двух соборных домов, входивших в комплекс, они, к счастью, сохранились.

Выпавшая на мою долю, в последние годы, болезнь обоих глаз, операции на них надолго вывели меня из строя. Работать приходилось с трудом, урывками. Затем стала болеть моя мать, жившая в г. Йошкар-Оле. Последние три года большей частью я провёл там, подле неё.

И там я работал на памятниках архитектуры, в основном на культовых зданиях. Проектировал, вёл практические работы на общественных началах. Сотрудничал с местным отделением Общества охраны памятников, выступал в местной печати с защитой архитектурного наследия.

Через неполных 10 лет по возвращении в Кострому я удостоверился в окончательном развале реставрационной мастерской, некогда славной по всей России. С 15 июля 1995 г., по приглашению епископа Костромского и Галичского Александра, перешёл на службу в Костромскую епархию, на должность епархиального архитектора.

Я вижу в этом последнюю возможность быть полезным, помочь в восстановлении памятников русского зодчества. А их так много гибнет вокруг. 15 октября 1995 г.

Перечень основных проектных и научно-исследовательских работ, выполненных в 1958–1993 гг. архитектором Л. С. Васильевым

Реставрация с приспособлением под магазины Торговых рядов (Кострома) {1965–69}: 1). Красные ряды, 2). Б. Мучные, 3). Квасные, 4). Пряничные с Никольской часовней, 5). Табачные, 6). 5-й корпус Рыбных рядов. Ипатиевский монастырь (Кострома): 7). Троицкий собор {1960}, 8). Архиерейский корпус {1964–69}, 9). Братский корпус, 2-й этаж {1960}, 10). Ограда: стены и ворота {1959–65}. Церкви [и часовни] в Костроме: 11). Иоанна Богослова в Ипатьевской слободе {1958–62}, 12). Воскресения на Дебре {1962}, 13). Вознесения на Дебре {1986}, 14). Ильинская на Русиной улице {1986}, 14). [так!] Знаменская на Дебре {1995}, 15). Спаса в рядах с колокольней {1975}, 16). Ильинская за Волгой {1986}, 17). Спасская за Волгой {1975}, 18). Часовня [Животворящего Креста] на Святом озере {1959}.

Гражданские здания в Костроме: 19). Дом училища слепых {1958}, 20). Дом Акатова на Русиной улице {1960}, 21). Дом № 19 на Русиной улице {1988}, 22). Дом 21 на Русиной улице {1988}, 23). Новый корпус культпросветучилища в Банковском переулке {1988}, 24). Церковный дом на углу Лавровской и Сенной {1989}, 25). Проект реконструкции Присутственных мест {1986}, 25). [так!] Магазин «Цветы» {1987}, 27). Дом 31 на ул. Комсомольской {1988}.

Культовые сооружения: 27). Главные ворота {1988} и западная стена Богоявленского монастыря {1988}, {восточная стена (2002), южная стена (2003), восточный корпус (2000)}, 28). Часовня Богоявленского монастыря {1996}, 29). Мемориальный комплекс с часовней и видовой площадкой на Городище за Волгой {1986}, 30). Проект восстановления кафедрального Богоявленского собора в Костромском кремле {1989–92}, 31). Царская беседка {1992}, 32). Церковь Воскресения на Дебре. Проект киотов к иконостасу, Царские врата {1998} [во второй редакции машинописного списка п. 32-м стала церковь Николы Мокрого на ул. Лесная, позже вычеркнутая].

Костромская область: 33). Корпус 2 торговых рядов в Галиче {1972}. Музей-заповедник А.Н. Островского «Щелыково»: 34). Мемориальный дом {1965}, 35). Гостевой дом (1970), 36). Голубой дом (1987), 37). Усадьба Соболева(1987), 38). Церковь с оградой в Бережках {1970}.Макариево-Унженский монастырь: 39). Часовня {1973}, 40). Успенская церковь {1973}, 41). Макариевская церковь (частично) {1973}. Авраамиево-Городецкий монастырь: 42). Покровская церковь {1970}, 43). Никольская [в первой ред. было – Успенская] церковь {1970}.

Проекты мемориалов сибирской ссылки В. И . Ленина и сибирской ссылки декабристов (отмечены присвоением звания «Заслуженный работник культуры РСФСР»): 44). Волостная управа с острогом (Шушенское){1969}, 45). Дом Лауэра (там же), 46). Дом Черкашина(там же) и др. – всего 19 построек {1969}, 63). Дом княгини Волконской с надворными постройками (г. Иркутск) {1974}. [Во 2-й ред. после этого был от руки вписан ещё пункт – Мемориал В. И. Ленина в Минусинске (1969–70)] Б. Рязанская реставрационная мастерская В Рязани: 64). Дом Рюмина {1976}, 65). Дом по ул. Щедрина {1977}, 66). Духовская церковь Солотчинского монастыря {1976–77}.

В. Ярославская реставрационная мастерская [В Ярославле: ] 67). Церковь Дмитрия Солунского в Ярославле{1980}, 68). Церковь Иоанна Предтечи в Толчкове {1980}, 69). Церковь Ильи Пророка {1984}, 70). Усадьба губернатора {1986}, 71). Видовая беседка на Волжской набережной {1983}, 72). Видовая беседка на набережной р. Которосли {1985}, 73). Памятник 1000-летию Ярославля на Стрелке {1984}, 74). Часовня Александра Невского {1984}, 75). Звонница Спасского монастыря {1984}, 76). Ризница (там же) {1984}, 77). Церковь Ярославских чудотворцев (там же) {1985}. 78). Музей-усадьба Некрасова в Карабихе {1983–85}.

В Ростове Великом: 80). [так!] Церковь Бориса и Глеба {1980}, 81). Часовня, 82). Звонница {1984}, 83). Иераршие палаты {1980}, 84). Яковлевский монастырь {1980–85}, 85). Богословский монастырь {1978–80}, 86). Торговые ряды {1979}. В 1994 – 95 годах: г. Кострома и область: 87). Часовня Федора Стратилата у Вечного огня в г. Костроме {1992}. {Знаменская церковь, колокольня (1995–98)}. 88). Сестринский корпус Знаменского монастыря в г. Костроме {1996}. 89). Служебное здание в ограде Ильинской церкви за Волгой в г. Костроме {1991}. 90). Колокольня церкви Василия Великого в г. Галиче {1995}. 91). Сестринский корпус Макариево-Писемского монастыря {1996}. г. Йошкар-Ола и Марийская республика: 92). Троицкая церковь в г. Йошкар-Оле {1991}. 93). Тихвинская церковь в г. Йошкар-Оле {1991}. 94). Вознесенский собор в г. Йошкар-Оле {1992}. {Дом фон Келлера (1991)}. 95). Дом Пчелина в г. Йошкар-Оле {1992}. 96). Соборный комплекс Ежово-Мироносицкого монастыря {1992–93}. 97). Казанская церковь, с. Нурма {1993}. Франция. Сильванез*: 98). Церковь Троицы {1990}.

[Рукописное добавление Л. С. Васильева:] 99). Галич [и Галичский район] : 1) Паисиев монастырь: Успенский собор (1997). Святые ворота (2003). 2) Колокольня Богоявленского храма (2004). 3) Никольская часовня Староторжского монастыря (2002). 4) Каменная часовня д. Лобачи (2003). 5) Церковь Василия Великого в Рыбной слободе (2004). 6) Духовный центр (1996–98). 100). Чухломский район: 1) Церковь Дмитрия Солунского села Введенского (1993).

2) Деревянная часовня при Чижовском училище (2002).

101). г. Буй: 1) Часовня Параскевы Пятницы на центральной площади (2002). 2) Церковь Феодоровской Божией Матери (при ж-дор. вокзале) (2003).

102). Храмы в гг. [так!] Вохма и Боговарово (2003). Храм в селе Шайма Павинского района (2002).

103). пос. Мантурово – храм Николы Мокрого (1999).

104). г. Кострома [и Костромской район]: 1) церковь Иоанна Кронштадтского на Привокзальной ул. (2000). 2) церковь Серафима Саровского в Малышково (2003). 3) церковь Василия Блаженного в Селище (2002). 4) церковь Иоанна Предтечи. 5) церковь Воскресения на Площадке (2004). 6-7) проекты каменных часовен: а) при Чижовском училище; б) на Лазаревском кладбище; в) на Заволжском кладбище (2000–2002). 8) Свято-Тихоновский храм (1997). 9) проект храма в пос. Ребровка (2002). 10) часовня села Афёрово (2002). 11) Проект детского сквера при ТЮЗе (2001). 12) Проект мемориала В. В. Розанова (2002).

105). Костромская область: 1) пос. Сусанино. Проект восстановления памятника Александру II (2004). 2) проект восстановления храма села Жданово (Шувалово) (2000). 3) с. Завражье Кадыйского р-на. Духовская церковь. Проект восстановления (2002). [Деревянный храм Царственных страстотерпцев и новомучеников российских в с. Матвеево Парфеньевского района (2001–2003)]

106). Москва [и Московская область]: 1) проект Феодоровского храма при Московском государственном социальном университете (2003). 2) Домодедово. Никольский храм села Лямцино Проект восстановления колокольни (2001). 3) г. Истра . Проект восстановления церкви Вознесения (2003).

107). г. Ярославль. Норское. Храм Благовещения. Проект восстановления колокольни (2001).

108). Мурманская область . Полковой Никольский храм в Видяеве, в бухте Ара-губа (2000).

Кроме того, существует составленный автором в марте 1996 г. «Перечень основных проектных работ, выполненных после 1972 года», в котором, в дополнение к вышеуказанным, упомянуты ещё: проект восстановления видовой площадки на Каланче в г. Костроме (1987); с. Красное, ц. Богоявления. Проект иконостаса и мемориальных крестов у храма (1995); с. Ильинское Костромского р-на. Проект деревянного храма (1996); ц. Похвалы Богородицы в Ярославле (1983); ц. Козьмы и Дамиана в Ярославле. Проект восстановления колокольни (1983); г. Романов-Борисоглебск (Тутаев), ц. Благовещения (1981); г. Ростов Великий, Авраамиев монастырь. Никольская церковь с колокольней (1979); г. Ростов Великий, Кремль. Часозвоня [не путать со Звонницей там же, о которой см. п. 82. – Ред.]. Проект фрагментарного завершения (1980); Воскресенский собор в г. Йошкар-Ола. Ограда. Западный фасад (1993–94); г. Йошкар-Ола. Проект восстановления исторической застройки в заповедной части города. Проект мемориала с часовней (1991).

1). Проект пристройки к столовой Семинарского корпуса Богоявленско-Анастасиина монастыря в Костроме (апр. 2004).

2). Поклонные кресты для г. Галича (май, июнь 2004).

3). Проект входа на кладбище г. Парфеньева (июнь 2004).

4). Эскиз мини-рынка во дворе дома № 67 по ул. Советской (июнь–июль 2004).

5). Проект мемориальной колонны для г. Галича (июль 2004).

6). Поклонный крест при въезде в Кострому со стороны Ярославля (июль 2004).

7). Построение арок свода над трапезной Никольского храма с. Холм Галичского района (июль 2004).

8). Проект водосвятной часовни для БогоявленскоАнастасиина монастыря в Костроме (авг. 2004).

9). Проект расширения производственной базы ООО «Плодородие» близ Галичского озера (сентябрь 2004).

10). Проект Второго Набережного корпуса Патриаршего Крутицкого подворья в Москве (нояб. 2004).

11). Проект храма в д. Ивки Спас-Клепиковского района Рязанской обл. (апр. 2005).

12). Проект реконструкции дома № 31 по ул. Советской в г. Костроме (апр. 2005).

13). Проект восстановления церкви Рождества Богородицы Железно-Боровского монастыря Буйского района (май 2005).

14). Проект памятника костромичам – узникам фашистских концлагерей (май 2005).

15). Мемориальный крест для г. Галича (авг. 2005).

16). Историческая справка о церкви Архистратига Михаила с. Михайловское Галичского района (авг. 2005).

17). Памятные знаки на месте Галичского посада XII в. и на месте основания города (сент. 2005).

18). Проект постановки усадебного дома № 58 по ул. Луначарского в г. Галиче (сент. 2005).

19). Ограда и ворота церквей Василия Великого и Введенской в г. Галиче (сент.–окт. 2005).

20). Эскизный проект звонницы церкви Покрова Богородицы в с. Стрельниково Костромского района (нояб. 2005).

21). Проект ворот в ограде Свято-Тихоновского храма в г. Костроме (дек. 2005).

22). Проект дома А. Н. Тихонова в д. Клюшниково Костромского района (дек. 2005 – янв. 2006).

23). Преграждающие ворота в Воскресенский (Музейный) пер. г. Костромы (фев. 2006).

24). Проект крыльца глазной больницы на ул. Островского в г. Костроме (фев. и май 2006).

25). Проект храма в д. Меленки Сусанинского района (март 2006).

26). Проект деревянного храма в пос. Ребровка г. Костромы (март 2006).

27). Эскиз генплана храмового комплекса (?) в начале старого кладбища на пр. Мира, напротив морга областной больницы (ок. марта или апр. 2006).

28). Проект водосвятной часовни для Богоявленско-Анастасиина монастыря в Костроме (апр. 2006).

29). Перечень первоочередных работ по фасадам Троицкого собора Староторжского монастыря г. Галича (апр. 2006).

30). Проект храма при Научно-клиническом цен тре оториноларингологии на Волоколамском ш., 30 в г. Москве (апр.–май 2006).

31). Западные ворота Богоявленско-Анастасиина монастыря в г. Костроме: проект завершения (июнь 2006).

32). Проект памятных крестов для сельской местности (июнь 2006).

33). Проект храма Казанской иконы Божией Матери в сквере на пл. Конституции г. Костромы (июнь и нояб. 2006).

34). Проект ворот в ограде Свято-Тихоновского храма в г. Костроме (июль 2006).

35). Проекты восстановления купола и колокольни церкви Воскресения Христова с. Угоры Мантуровского района (июль 2006).

36). Проект главного дома в бывшей усадьбе Нащокиных Шишкино Судиславского района (сент.–окт. 2006 и апр. 2007).

37). Проект часовни Феодора Студита при Чижовском училище в г. Костроме (новый вар. – окт.–нояб. 2006).

38). Проект креста у ворот кладбища д. Стрельниково Костромского района (нояб. 2006).

39). Проект часовни памяти Царственных страстотерпцев на пл. Конституции (на месте памятника Свердлову) в г. Костроме (дек. 2006 – фев. 2007).

40). Разработка деталей для церкви Ильи Пророка на Русиной улице в г. Костроме (июнь и сент. 2007).

41). Проект реконструкции фасадов и исправления маковиц среднего и боковых шатров Свято-Тихоновского храма в г. Костроме (июнь–июль 2007).

42). Проект часовни иконы Феодоровской Божией Матери на железнодорожном вокзале г. Костромы (авг.– сент. 2007).

43). Проект восстановления церкви Спаса в Красных рядах г. Костромы (дек. 2007 – март 2008).

44). Проект реконструкции собора Тихвинской иконы Божией Матери (собора Александра Невского) в г. Макарьеве (фев. и апр. 2008).

Среди воспоминаний моей юности есть одно, к которому я обращаюсь особенно охотно. Это поездка в Пушкинские места Псковской области, в места, где начало и конец жизни поэта сомкнулись, приобретя некоторую трагическую завершённость.

Был 1958 год, начало августа. Получив диплом об окончании института, я решил, наконец, осуществить давнюю, ещё со школьных лет, мечту – побывать в Михайловском. У меня почти не было денег, но, прики нув в уме минимальный вариант путевых расходов, я решился. И, скажу заранее, эта финансовая несостоятельность стала причиной тех трагикомических приключений, которые по прошествии двадцати лет сообщают этой поездке в святые места добавочное очарование.

Никогда не бывав в тех краях, я спросил у товарища, который там был уже, – как туда добраться. Путь мой лежал через Остров. Поезд Москва–Псков отошёл вечером с Ленинградского вокзала Москвы – и на следующий день я сошёл в небольшом городке Псковской области. Запомнился древний собор в излучи не реки Великой, двухэтажные дома под старыми тополями, ожидание автобуса на автостанции, тишина полей вокруг.

К вечеру подошёл автобус на Пушкинские горы (новейшее название Святогорского монастыря и посёлка при нём). После утомительной дороги по разбитому тракту мы прибыли на место. Солнце садилось. Хотелось обойти монастырь, взглянуть на могилу, но было поздно, пора было искать ночлег.

Единственная гостиница, в старом двухэтажном монастырском здании, была занята. Вместе с приезжим человеком средних лет, как и я бездомным, мы пошли вдоль улиц слободы, теснящейся у подножия монастырских стен, в поисках ночлега. В дома нас не пускали; то ли, действительно, не было места, то ли по причине псковского «гостеприимства», о котором впоследствии уже пришлось слышать мало лестного. С трудом, наконец, нас приютили в козьей клетушке, по рублю с брата. Обитательница апартамента отсутствовала, но было сено, на него были положены стираные домотканые половики. Впрочем, после дороги и это ложе показалось вполне сносным. Не смущала и относительно небольшая высота «номера» и то, что продвигаться в нём можно было только на четвереньках.

Утром нас приветствовало солнце, по-летнему ласковое, но в воздухе неуловимо ощущалось, что лето на исходе. Прозрачность далей, редкие, но явственно выделяющиеся на тёмной зелени жёлтые листья – всё напоминало об уходящей поре цветения, будило в душе щемящее чувство скоротечности жизни.

Возможно, причиной этого незаконного чувства было и осознание того, где ты находишься. Надо сказать, что сам рельеф местности Святых гор, расположение на нём Святогорского монастыря производят глубокое впечатление сами по себе. Два холма, несущие на себе монастырский комплекс, невысокие белёные стены ограды, поднимающиеся и ниспадающие по их скатам, Соборная гора с древним храмом, простым и монументальным, высокая колокольня с узким шпилем и, святая святых, – могила А. С. Пушкина у апсиды храма, на площадке, к которой поднимается выбитая временем каменная лестница из плитняка, – вся картина эта, давно ожидаемая, знакомая с детства по картинам, поражает тем не менее значительностью и сокровенным смыслом, так памятным сердцу русского.

С могильной площадки, окружённой вековыми липами, открывается необозримый вид на окрестности. И беломраморный обелиск с урной в основании, с лаконичной надписью на цоколе «Александр Сергеевич Пушкин» рисуется на фоне полей, окаймлённых синеющей лентой сосновых и лиственных лесов. Там вдали Михайловское, куда он стремился, где искал забвения от людской злобы и пошлости, но куда не смог попасть. Дорога к нему оборвалась здесь, на этом холме.

Долго стоял я у могилы. Я был один. Где-то внизу шла своим порядком жизнь, доносились голоса, но здесь, за завесой лип, у освещённой стены храма, ничто и никто не нарушали покоя. Белые и сиреневые флоксы, посаженные по краю площадки, колебались под веянием ветерка, поздние птицы изредка подавали голос. Рядом с могилой поэта я заметил две плиты, строгие, без украшений: одна отмечала могилу А. О. Ганнибала, дяди А. С. Пушкина, под другой покоилась мать его, урождённая Ганнибал. Лишь на год он пережил её.

Спустившись по лестнице, выйдя за монастырскую ограду (полюбовавшись по пути превосходным бюстом поэта, выполненным Е. Белашовой, поставленным среди партера, внизу Соборной горы), я направился в Михайловское. Буханка чёрного хлеба, с трудом добытая в сельском магазине, ценою длинной очереди, – была единственным провиантом, доступным мне. Оставшихся денег должно было хватить только на билет до Москвы.

Я шёл полями, просёлочной дорогой, один. Куда ни глянь, не было ни души. Лишь большой рыжий пёс, с короткой шерстью, с грустными глазами, сопровождал меня. Его, видимо, привязывала ко мне буханка хлеба, запах которой он чуял, несмотря на то, что она лежала в моём походном чемоданчике, рядом с томом «Анны Карениной», купленным мною в Москве, накануне отъезда. Кроткий, просящий взгляд собаки, её худоба – заставили меня поделиться с неимущим товарищем. Не дошёл я и до леса, а полбуханки хлеба как не бывало.

То, что я принял за лес, оказалось началом ганнибаловского парка, окружающего усадьбу Михайловское. Но вначале всё носило признаки леса: нетронутые заросли, обилие малины, спелой, уже водянистой, готовой при первом прикосновении упасть в траву. Это был дар небес: поев её с хлебом, я почувствовал подобие сытости.

А тропинка вела дальше. Плотнее смыкались деревья, не стало видно просветов, лишь вверху голубело небо. Показались вековые замшелые ели. Блед нозелёные волокна мха, покрывавшие их мощные стволы, напоминали старческие бороды. С обеих сторон обступали они аллею, ставшую прямой. Сильный запах смолистой хвои, тёплый, удушливый, кружил голову. И безлюдье. Лишь хруст хвои под моими ногами нарушал тишину. Я шёл зачарованным лесом. Скорее бы на простор, на вольный воздух!

Но вот деревья расступились, и я оказался на обширном дворе усадьбы. Прямо передо мной стоял главный дом Михайловского, одноэтажный, деревянный, такой знакомый по гравюре Мартынова (1840-х годов). Две дорожки к нему огибали круглое подобие клумбы с большим деревом посреди её. Слева от усадебного дома виднелся домик Арины Родионовны, справа тянулись низкие, тоже деревянные, служебные корпуса. Повернувшись спиной к ним, можно видеть разбегающиеся аллеи старого парка и среди них аллею А. П. Керн, где некогда, по преданию, А. С. Пушкин гулял с ней в день её приезда в Михайловское. В тот же июньский вечер 1825 года он подарил ей вторую главу «Онегина», вложив среди её страниц листок со знаменитым «Я помню чудное мгновенье».

Непередаваемо чувство, которое испытываешь при посещении дома Пушкина. И пусть он воссоздан в 1949 году, пусть стены его новые, но дух поэта живёт в них. Тысячи деталей: портреты друзей, современников его, обретших бессмертие благодаря ему, предметы быта той эпохи (и подлинные, и воссозданные по старым картинам), наконец, личные вещи, принадлежавшие А. С. Пушкину, сознание того, что всё это было здесь – сильно и внятно говорит сердцу и уму.

И снова не было ни души. Лишь одна-две служительницы проводили меня по комнатам, охотно давая пояснения.

С террасы на противоположной стороне дома видна широкая картина лугов и полей, пустынных, с бегущими над ними белыми облаками. Внизу, под скатом травянистого холма, течёт тихая Сороть. К ней, прячась среди тёмных кустов, сбегает узкая дорожка, начинающаяся у дома деревянной лестницей. Эта картина запечатлена в стихотворении «Деревня», в первой его части.

Вечерело, и я пошёл в аллею Керн, сделав там этюд. Как стары обрамляющие её липы, сколько они видели на своём веку! Аллея небольшая, довольно светлая, но редко стоящие, с искривлёнными ветвями деревья, лишённые подлеска, производят впечатление реликтовых.

Мысленно распростившись с Михайловским, в последний раз окинув его взглядом, я вышел сквозь боковую калитку и направился в Тригорское. Путь туда лежит вдоль озера Маленец, вдоль опушки «холма лесничего», с густой рощей покрывавших его склон сосен. Справа, вдали, видна Савкина гора. Миновав ложбину, я поднялся вверх по песчаной дороге и вышел к месту «Трёх сосен». Тех сосен, воспетых поэтом, давно уже нет. Последняя из них погибла при ударе молнии в 1911 году (осколок её хранится в доме Михайловского). Но на месте их посажены три молодые сосенки, а поодаль, как и встарь, стоит «младая роща», тоже, очевидно, не та, а посаженная недавно.

Отсюда, с «границ владений дедовских», местность постепенно опускается, кончается лес. Впереди расстилается широкая долина, по ней проходит старый просёлок, уходящий к Тригорскому. Оно видно отсюда как на ладони. Справа темнеет большой холм с вековым парком на его вершине и склонах. Именно на нём стояла усадьба Осиповых-Вульф. Хозяйка её, Прасковья Александровна Осипова-Вульф, образованная, незаурядного ума женщина, и её дети были единственными людьми, кому А. С. Пушкин мог вполне довериться, в ком мог найти понимание и сочувствие в своей нелёгкой доле ссыльного. Мы благодарны им за то, что, после непродолжительной депрессии в начале ссылки, он смог вновь найти себя. То человеческое участие, в котором нуждается даже гений, Пушкин нашёл в этом семействе. В благодарность он дал им бессмертие, подарив им ожерелье из бриллиантов своих стихов, в каждом из которых отразил их, – но как облагороженно, как гуманно!

Холм слева и немного спереди (дорога к усадьбе идёт мимо него) – городище Воронич. Некогда на нём стояла крепость, сожжённая во время Ливонской войны, в XVI веке, и с тех пор канувшая в вечность. Сейчас на вершине его старинное, поросшее деревьями кладбище с могилами владельцев Тригорского. В пушкинские времена здесь была деревянная церковь, священник которой, Раевский, по прозвищу Шкода, назначенный надзирать за поэтом, стал мало-помалу его приятелем. По просьбе Пушкина он отслужил здесь панихиду по «убиенном боярине Георгии» – Джордже Байроне. Сейчас это дикое, заброшенное место.

Слева от городища скат третьего холма, с деревней Воронич, с деревянными избами и небольшой туристической базой – тоже деревянной, в один этаж.

Итак, я вышел из леса. Картина трёх холмов, расстилающегося перед ними поля была эффектна. С запада над тригорским парком надвигалась большая туча. Солнце, опустившееся в её сиреневатую бездну, раскинуло из-за неё веером лучи, ярко озарившие небосклон, зато тригорский холм и всё перед ним потонуло во мгле. По всему чувствовалось, что будет гроза.

Сев на землю и написав небольшой этюд с видимого, я поспешил вперёд. Крутой склон городища был первым на моём пути. Я поднялся на него, бегло осмотрел кладбище и, спустившись в глубокую долину с дорогой, идущей по дну её, поднялся на «скат тригорского холма». Парк был рядом. Его деревья рисовались на свинцовом небе, издали доносило запахом дождя, временами, порывом, налетал ветер и снова стихал. Быстро темнело.*

Я побежал к одному из стогов на скате Тригорского холма, забился, как мог, в его основание – сено спрессовалось, так что я был подобен страусу, спрятавшему голову в песок. Быстро стемнело, хлынул ливень с грозой и молниями. Постепенно дождевые воды сделали промоину под стогом, и я «поплыл».

В ночной темноте выбрался наружу и, скользя и падая, спустился по размытой глинистой дороге в ложбину между холмом Вороничского кладбища и Тригорским холмом. Было страшновато.

Минут через 20 добрался до деревни Воронич и турбазы. Это большой одноэтажный деревянный дом, стоящий на третьем холме. Долго стучался. Пустили и – о счастье! – позволили переночевать в сухой прихожей, даже на диване.

Наутро – ясное солнце, голубое размытое небо и свежий, как ключевая вода, воздух. Пошёл в Тригорский парк и от «скамьи Онегина» сделал этюд на долину <так!>.

Затем возвращение в Святогорский монастырь, ночлег в гостинице при нём (наскрёб всё же деньжат). Оттуда – автобусом до Пскова. Стояние на вокзале, мучительный пересчёт оставшихся рублей, безуспешная попытка продать ради билета один из этюдов (унизительное состояние!). Потом оказалось, что денег всё же хватит, но до последнего остатка. Покупка билета. Ночь на багажной полке (голодная), и в Москве – пешком до ул. Жданова, 11*. Там я перехватил рублей 5 (на старые деньги) и пожрал.