Архитектурные памятники истории и культуры

Костромской, р-н/Костромская, обл, Просвещения, ул, д. 1

Древнейший из сохранившихся архитектурных ансамблей Костромы, один из самых прославленных монастырей России, хорошо сохранивший комплекс сооружений XVI — первой половины XIX в. Выразительный силуэт монастыря с доминирующим в центре монументальным объемом собора играет исключительную роль в формировании силуэта западной части левобережной стороны города.

Расположен на правом берегу р. Костромы (после образования Горьковского водохранилища — старицы реки) неподалеку от ее впадения в Волгу. Хотя в документах монастырь впервые упомянут лишь в 1435 г., ученые относят его основание ко второй половине XIII в. — времени правления владимиро-суздальского князя Василия Квашни.

Обитель по традиции служила небольшой крепостью на ближних подступах к городу. Предание связывает образование монастыря с именем крещеного татарского мурзы Чета — легендарного родоначальника бояр Годуновых, которым монастырь обязан своим расцветом. Именно на вклады Годуновых, имевших обширные владения в костромских землях, во второй половине XVI в. начинается каменное строительство в монастыре. Около 1560-х гг. по заказу В.П. Годунова был выстроен первый каменный храм обители — Троицкий собор, а в 1559-1564 гг. к юго-западу от него — небольшая теплая церковь Рождества Богородицы с трапезной. В 1586-1590 гг., после пожара 1581 г., уничтожившего старые деревянные укрепления, на средства Б.Ф. и Д.И. Годуновых были сооружены каменные стены с четырьмя угловыми башнями и тремя воротами (с востока, юга и запада) — так называемый Старый город. О времени и заказчиках строительства свидетельствует белокаменная закладная плита, вмонтированная в стену собора на его северной паперти, справа от входа. Высота стен достигала 6 метров, толщина у основания — 3 метра, снаружи они были укреплены рвом и валами. В 90-е гг. ХVI в. над обращенными к реке Святыми и расположенными рядом с ними Водяными воротами были возведены шатровые храмы Федора Стратилата и Ирины, посвященные небесным патронам царствующей четы — Федора Ивановича и Ирины Годуновой (оба храма были освящены в 1600 г). В этот же период, в 1580-1590-е гг., появились первые одноэтажные келейные корпуса — братский у северной стены и келарский (первоначально использовался как второй братский) у западной, а в юго-западной части территории, недалеко от угловой Квасной башни, сформировался комплекс “черного” (хозяйственного) двора, отделенного тесовым забором. Его основу составили погреба (у западной стены) и поварня с двухэтажной кладовой (у южной стены), здесь же находился колодец. В 1603-1605 гг. западнее собора по заказу Д.И. Годунова сооружена трехъярусная трехпролетная звонница.

В Смутное время Ипатьевский монастырь служил военной базой для сторонников “тушинского вора”. В 1609 г. во время его осады отрядами костромского и ярославского ополчения под командой воеводы Д. Жеребцова часть южной стены была разрушена.

Дальнейшая история монастыря была связана с именем Романовых. В 1613 г. за стенами монастыря скрывался от поляков будущий царь Михаил Федорович, именно сюда пришло посольство от земского собора с просьбой, чтобы он “умилился над остатком много расхищенного от разпленения сыроядцев православного христианства Российского царства, не презирал бы народного слезного рыдания и, по избрании всех чинов людей, пожелал бы ехать на свой царский престол в Москву и своим благородием подал бы избаву от всех находящих бед и скорбей”. Роль монастыря в воцарении Романовых предопределила внимание к обители со стороны правящей династии, считавшей его фамильной святыней. Монастырь получил царские льготы и на протяжении XVII в. субсидировался из царской казны. В 1621-1625 гг. артелью московского городового мастера Ивана Неверова его стены и башни были усилены и надстроены до 11 метров в высоту. В 1640-е гг. территория обители была значительно расширена к западу, и в 1642-1645 гг. на средства, присланные царем Михаилом Федоровичем, вокруг прирезанного участка были возведены стены Нового города с двумя угловыми башнями и одной проездной. Последняя, завершенная шатром, крытым поливной черепицей, получила название Зеленой. Строительство под руководством старца Иосифа вела артель каменщиков Андрея Кузнеца из подмонастырской Богословской слободы. При сооружении Нового города проездная воротная башня в западной стене Старого города была разобрана.

Одновременно продолжалось строительство и на старой территории: у северной и восточной стен появились два жилых корпуса — соответственно 1-е настоятельские и казначейские кельи, вошедшие впоследствии в состав Архиерейского корпуса, а к старой звоннице в 1646 г. была пристроена колокольня, заказанная А.Н. Годуновым “в вечный поминок по своей душе и по родителем своим”. В 1649 г. старый Троицкий собор был разрушен взрывом пороха, хранившегося в его подклете. На его месте в 1650-1652 гг. был сооружен новый, ныне существующий, с приделами Филиппа Митрополита и Великомученика Ипатия. В последней четверти XVII в. с юго-востока к храму был пристроен придел Михаила Малеина. Во второй половине XVII в. к жилым постройкам монастыря добавились 2-е и 3-и настоятельские кельи (ныне в составе северного крыла Архиерейского корпуса). В 1672-1673 гг. на территории Нового города артелью “подмастерья” Лифана Иванова возведена маленькая одноглавая церковь Иоанна Златоуста с больничными кельями при ней.

В петровское время монастырь потерял многие свои льготы, часть колоколов была снята со звонницы для переплавки на пушки, существенно сократилась и строительная деятельность на его территории. Все работы этого времени в монастыре относятся к 1690-м гг. В это время 1-е настоятельские кельи были надстроены третьим этажом (строитель — мастер каменных дел, крепостной Ипатьевского монастыря Г.Л. Мазухин), а шатровые завершения надвратных церквей Ирины и Федора Стратилата заменены ярусными типа “восьмерик на четверике”, характерными для нарышкинского барокко; одновременно храмы были переосвящены во имя Петра и Павла.

После периода экономического упадка в 1730-е гг. в монастыре возобновляется активная строительная деятельность. Первыми были выстроены экономские кельи к югу от Святых ворот Старого города (вошли в состав Архиерейского корпуса), а над погребами годуновского времени, вытянутыми вдоль западной стены Старого города поднялся этаж сушилен. В середине XVIII в. братские кельи у северной стены были надстроены вторым этажом с наружными деревянными галереями и лестничными всходами, настоятельские кельи, также получившие еще один этаж (деревянный), приспособили под Архиерейский дом — резиденцию архиепископа учрежденной в 1744 г. Костромской епархии (вошел в состав Архиерейского корпуса), а в бывших больничных кельях в Новом городе, полностью перестроенных в 1721-1722 гг. и использовавшихся как вотчинная контора, разместилась епархиальная консистория. В 1760-1764 гг. старая обветшавшая монастырская трапезная 1559 г. с церковью Рождества Богородицы была разобрана, и на ее месте была возведена новая каменная теплая церковь. Одновременно со строительством новых зданий в 1742-1744 гг. по проекту архитектора И.Ф. Мичурина были отремонтированы почти все монастырские постройки. Возможно, именно в этот период для защиты от половодья, несколько раз наносившего существенный урон монастырю, вдоль берега был устроен деревянный “обруб” с “тарасами” (деревянными стенками, заполненными землей), а за ним тын из вертикально поставленных бревен. В 1777 г. для удобства связи Архиерейского дома с Троицким собором по проекту С.А. Воротилова сооружены каменные арочные переходы, отделившие территорию небольшого архимандритского дворика перед корпусом от монастырского кладбища, находившегося в юго-восточном углу монастыря. К приезду в Кострому Екатерины II, предпринявшей в 1767 г. путешествие по Волге, в средней части северной стены Старого города на месте прежних ворот артелью каменщиков из с. Малое Яковлевское во главе с Яковом Корытовым были сооружены парадные Екатерининские ворота в стиле барокко. При их строительстве была разобрана западная часть 1-х настоятельских келий, ранее примыкавших к братскому корпусу. В 1819-1822 гг. губернский архитектор Н.И. Метлин перестроил Архиерейский корпус, придав ему облик классицистического здания, с центральным ризалитом, отмеченным десятиколонным тосканским портиком и треугольным фронтоном в завершении. В начале XIX в. между стенами монастыря и обрубом был разбит сад.

В 1834 г. посетивший Кострому Николай I распорядился вернуть монастырским постройкам “древний вид”, что повлекло за собой длительный период перестроек в русском стиле, под которыми понимали “реставрацию” старых сооружений. Руководителем работ был назначен К.А. Тон, в соответствии с программой которого, утвержденной в 1831 г., были предусмотрены укрепление монастырских стен и “реставрация” жилых и культовых построек. В 1836 г. центральная часть Архиерейского корпуса с портиком и остатками Святых ворот была разобрана, и на их месте по проекту губернского архитектора Ф.И. Уткина закладываются новые Святые ворота с надвратной церковью. В 1841 г. при возведении сводов нового храма его стены обрушились, после чего сделаны новые фундаменты, на которых в 1852-1863 гг. по проекту К.А. Тона и губернского архитектора Н.П. Григорьева была возведена новая надвратная церковь Хрисанфа и Дарьи в память победы Александра I над Наполеоном. Весь Архиерейский корпус был перестроен Тоном в “русском духе”. Им же более чем вдвое был расширен “свечной корпус”, вытянутый вдоль южного прясла стены Старого города, и фактически заново выстроена теплая церковь Рождества Богородицы, а старый деревянный “обруб” заменен каменным. В середине XIX в. архитектор составляет проект перестройки небольшого келарского корпуса, вытянутого вдоль западной стены Старого города (севернее погребов), в котором в 1613 г., по преданию, жил Михаил Романов, в “палаты бояр Романовых”. Здание, решенное “в древнем стиле” получило парадное каменное крыльцо, его фасады были раскрашены “в шахмат”, а кровлю украсил двуглавый орел.

В 1860-е гг. из-за плохого состояния конструкций архитектором Ф.Ф. Рихтером была проведена новая “реставрация” палат, также смешавшая древние части здания с позднейшими пристройками. В эти же годы были расписаны наружные стены колокольни. В 1875 г. двухэтажное здание консистории в Новом городе, утратившее к этому времени связанную с ним церковь Иоанна Златоуста (разобрана по ветхости в 1808 г.) было приспособлено под богадельню для лиц духовного звания.

Первая научная реставрация памятников монастыря была предпринята в 1911-1913 гг.: под руководством академика П.П. Покрышкина и архитектора-художника Д.В. Милеева были осуществлены восстановительные работы по Троицкому собору и звоннице.

Монастырь сохранил к настоящему времени свои основные постройки, лишь церковь Рождества Богородицы разобрана в 1920-е гг. Однако многие здания в послереволюционные годы были перепланированы и приспособлены под жилые квартиры. В 1956 году архитектурный ансамбль Ипатьевского монастыря стал музеем-заповедником. Реставрационными работами 1960-1970-х гг. ансамблю монастыря возвращен облик XVI-XVII вв. с сохранением отдельных изменений, произошедших в XVIII-XIX вв. Работы проводились КСНРПМ под руководством К.Г. Тороп, Л.С. Васильева, В.С. Шапошникова и др.

Территория монастыря вытянута с востока, от берега р. Костромы, на запад. Она состоит из двух участков. Старый город — первоначальная территория монастыря, лежащая ближе к реке — имеет форму неправильного пятиугольника, огражденного каменными стенами с круглыми башнями на углах. В его композиции центральное место занимает монументальный пятиглавый Троицкий собор, стоящий в юго-восточной части обширной площади, к западу от него расположена звонница с колокольней. Многочисленные жилые и служебные корпуса Старого города, в основном двухэтажные, стоят по периметру территории. Наиболее монументален Г-образный Архиерейский корпус, определяющий панораму монастыря из-за реки. Его основное крыло, с шатром над повышенной центральной частью (церковь Хрисанфа и Дарьи), вытянуто вдоль берега, а второе, более короткое, идет в глубь участка параллельно северному пряслу стены. Между этой частью здания и стеной у угловой Пороховой башни образован небольшой внутренний двор — так называемое засенье. Проход, ведущий от Екатерининских ворот, расположенных в средней части северной стены, отделяет Архиерейский корпус от братских келий, также имеющих засенье — дворик у северо-западной Кузнечной башни. Вдоль западной стены Старого города располагаются келарский корпус (“палаты бояр Романовых”), примыкающий к братским кельям, и так называемый корпус “над погребами”. Между ними находится арочный проход на территорию Нового города. В юго-западной части старой части монастыря, где располагался “черный” (хозяйственный) двор, стоит “Свечной корпус”. У его западного торца находится Квасная башня. Южное прясло стены, тянущееся от нее до юго-восточной Водяной башни, имеет в средней части перелом, отмеченный квадратной Воскобойной башней с воротами, ведущими в архиерейский сад, расположенный между стеной и обрубом, вытянутым вдоль восточной и южной стен монастыря.

Территория Нового города имеет почти правильную прямоугольную форму плана. Посередине западного прясла стены, фланкированного круглыми угловыми башнями, расположена проездная Зеленая башня, завершенная шатром. Вдоль северной стены неподалеку от Кузнечной башни стоит здание богадельни. До 2002 г. на территории Нового города распологалась также перевезенная в Кострому в 1950-х гг. и входившая в экспозицию Музея народной архитектуры и быта деревянная Спасская церковь из с. Спас-Вежи (см. Музей народной архитектуры и быта). С востока и юга параллельно стенам монастыря идет невысокая каменная стенка “обруба”. Все монастырские постройки выполнены из кирпича и покрыты известковой обмазкой, лишь Екатерининские ворота и келарский корпус (палаты Романовых) оштукатурены, а последний расписан масляными красками.

Троицкий собор — выдающийся памятник древнерусского культового зодчества, сохранивший комплекс настенных росписей XVII в., уникальный по богатству сюжетных изображений и качеству исполнения, и великолепный иконостас середины XVIII в. в стиле нарышкинского барокко. Образцом для храма послужил Успенский собор в Ярославле.

Крупный четырехстолпный трехапсидный храм с позакомарным покрытием завершен пятью чешуйчатыми луковичными главами на световых барабанах. Поднятый на мощном подклете, он с трех сторон окружен двухъярусными галереями. В торце южной галереи расположен придел Михаила Малеина, не имеющий алтарного выступа. Его компактный объем крыт на восемь скатов (с пологими фронтонами по всем фасадам) и увенчан чешуйчатой луковичной главкой на глухом барабане. К северо-западному углу галереи пристроено крыльцо-рундук, завершенное шатром. Юго-западным углом галерея прежде соединялась с теплым собором Рождества Богородицы.

Фасадный декор собора характерен для зодчества середины XVII столетия. Наружное убранство основного четверика довольно сдержанно. Его стены расчленены гладкими лопатками на три прясла. Многообломный карниз, раскрепованный над лопатками, отрезает пологие дуги закомар, профилированные архивольты которых опираются на импосты. Узкие арочные окна (на западном фасаде по одному в каждом прясле, на боковых — в более свободном ритме) не имеют наличников и помещены в глубокие амбразуры. Лишь на северном фасаде, обращенном к главному входу в монастырь и трактованном как главный, оконные проемы включены в композицию аркатурно-колончатого пояса, украшающего стену. Аналогичные килевидные арочки из валиков, опирающиеся на колонки с перетяжками, декорируют барабаны глав.

Полукружья пониженных апсид разделены гранеными трехчетвертными колонками. Наиболее ярким элементом в декоративном убранстве алтарной части храма, композиционно объединенной с приделом Михаила Малеина, является венчающий карниз. Он усложнен полосами килевидных арочек, язычков и маленьких прямоугольных нишек. В нижней части стен ему вторят сочно прорисованные обломы профилированного цоколя и тяги, отделяющей подклет от основного объема. Окна апсид обрамлены перспективными наличниками с килевидным обводом по контуру. Окна придела лишены каких-либо обрамлений, за исключением окошка второго света на южном фасаде, врезанного в карниз и завершенного килевидным архивольтом.

В противоположность скупому убранству стен основного объема, декор галерей подчеркнуто наряден. В основании стен проходит профилированный цоколь, ярусы разделены широким поясом с ширинками. Аналогичные ширинки украшают также лопатки, разделяющие стену на равномерные прясла, в каждом из которых помещено по окну, небольшому арочному, без обрамлений, в подклете и крупному, в перспективном килевидном наличнике — в основном этаже. Особое внимание уделено декору галереи на главном северном фасаде: детали убранства — ширинки, оконные наличники и карнизы — дополнены здесь белокаменной резьбой (различной формы розетки, полосы бусин и резных жгутов), создающей живописную игру светотени на плоскости стен. Вид парадного крыльца с рундуком — на правом фланге северного фасада — типичен для построек XVII в.: четыре декорированных столба с мощными кубышками несут висячие арки с гирьками. Над каждым из проемов помещен прямоугольный киот для иконы. В основании венчающего сооружение восьмигранного шатра — цепочка мелких килевидных кокошников. Высокий лестничный всход покоится на ползучих арках.

В высоком просторном интерьере храма четыре стройных широко расставленных столба (восточные скрыты иконостасом) несут подпружные арки, на которые опираются барабаны глав и своды в рукавах креста (крестовый с запада и коробовые с распалубками с севера и юга). Для опоры светового кольца центрального барабана в поперечном направлении устроены дополнительные повышенные подпружные арки. Система повышающихся арок применена также и для опоры малых глав. В углах подкупольных квадратов — сферические паруса. Местным конструктивным приемом можно считать устройство арочных перемычек между восточной парой столбов и стенами. Размещенные на разной высоте, они придавали жесткость перекрытиям алтарной части храма и служили алтарной преградой для крепления первоначального тяблового иконостаса. Алтарь, жертвенник и дьяконник перекрыты коробовыми сводами с конхами, галерея — коробовым сводом с распалубками, а придел Михаила Малеина имеет сомкнутый свод. Три арочных входа в храм с галерей обрамлены прекрасными белокаменными перспективными порталами. Их колонки, перебитые резными дыньками, на высоких профилированных базах и с карнизиками-капителями, поддерживают архивольты, коробовый на южном портале и килевидные на остальных. Аналогичную последним форму имеет портал ризницы, расположенной в юго-западной части галереи. Все порталы, кроме южного, украшены травной росписью. Более скромен перспективный килевидный портал придела.

Роспись в соборе была начата на западной галерее вскоре после окончания строительства. В летний сезон 1654 г. успели написать фигуры архангелов по сторонам портала, в простенках — Страшный суд, Видения Иоанна Лествичника и Евлогия и композиции в люнетах над ними: Троица ветхозаветная, Сошествие во ад. Начавшаяся моровая язва прервала работы, к ним вернулись только через 30 лет.

В 1684 г. артель знаменитого костромского знаменщика Гурия Никитина расписала четверик собора. На северной стене, слева от двери, в орнаментальном клейме сохранился перечень имен всех, кто принимал участие в этой работе: Гурий Никитин, Сила Савин, Василий Осипов, Василий Козмин, Артемий Тимофеев, Петр Аверкиев, Григорий Григорьев, Марк Назарьев, Василий Миронов, Фома Ермилов, Филипп Андриянов, Егорий Карпов, Макарей Иванов, Василий Васильев, Лука Марков, Гавриил Семенов, Василий Никитин, Федор Логинов, Федор Липин.

Роспись покрывает своды, барабаны глав, скосы окон, дверей, стены. Красота, совершенство композиционного построения, гармония цвета и изящество орнаментального декора придают интерьеру собора праздничность и торжественность. Это произведение гениального мастера, созданное в период творческой зрелости. В нем наиболее ярко выразились особенности стиля костромской школы монументальной живописи XVII в.

Тематика стенописи отличается исключительной цельностью, ясностью. В центральном куполе храма — Отечество, в остальных — Богоматерь Знамение, Иоанн Предтеча, Христос Эммануил, Ангел благое молчание. В барабанах — архангелы, пророки, праотцы; на сводах — Благовещение, Рождество Христово, Богоявление, Преображение и Вознесение. На столбах в четыре яруса попарно в рост изображены святые, воины-мученики, князья, первые цари династии Романовых.

Стены по горизонтали разделены на пять ярусов, не считая люнетов. Сюжетный рассказ начинается с южной стены и опоясывает все три стены, прерываясь иконостасом на восточной стене. Первый ярус сверху посвящен деяниям Троицы, его завершают сюжеты “Видение Иаковом Лествицы” и “Видение Неопалимой купины Моисеем”. Второй цикл рассказывает о земной жизни Христа, начиная с призвания апостолов: чудеса исцелений, проповеди, притчи. Третий ярус — Страсти Христовы, начиная с Тайной вечери и заканчивая Воскресением Христа. Заключительный сюжетный цикл — Деяния апостолов: ученики Христа вместе с Богоматерью на молитве, апостолы крестят народ, исцеляют больных, проповедуют, испытывают страдания. Завершает цикл деяний апостолов ряд сюжетов на тему “Песни песней”. Между сюжетными ярусами и орнаментальным поясом идет надпись вязью, датирующую роспись и своего рода завещание мастера, оставившего “… изографное воображение в духовное наслаждение в вечные веки …”.

Алтарные апсиды также сплошь расписаны: в конхе центральной апсиды — “О Тебе радуется”, над ней на стене — Распятие, в жертвеннике — жертвенный агнец и София — Премудрость Божия. В дьяконнике был придел во имя апостола Филиппа и святого Ипатия, сцены их жития составляют основу росписи этой апсиды. Кроме того на стенах алтаря множество отдельных фигур святых и евангельские сцены.

Особое внимание в стенописи уделено сюжетам, раскрывающим идею троичности, включая изображение Первого Вселенского собора, утвердившего догмат о Троице и выдвинувшего епископа Ипатия в число самых ревностных сторонников чистоты вероучения.

Гений Гурия Никитина вместил в росписи Троицкого собора многовековой опыт русской фрески, по-своему переработав образы западноевропейского искусства (гравюр Библии Пискатора), внес в образы эмоциональную остроту характеристик, исключительную жизненность. Г. Никитин делает сопричастными евангельской истории своих соотечественников, помещая, например, рядом с апостолами в условно античных одеждах нищего в посконной рубахе и лаптях. Многие сцены росписей происходят внутри палат, архитектура которых поражает пышностью и разнообразием декора. Зелень пейзажа, расцвеченная пышными цветами и зрелыми плодами, объединяет различные сюжеты росписи.

Стенопись Троицкого собора неоднократно реставрировалась в XVIII-XIX вв., наиболее значительный объем реставрационных работ был выполнен в 1912 г. к 300-летнему юбилею Дома Романовых. Специальная строительная комиссия от Императорской Археологической комиссии наблюдала за проведением работ по реставрации стенописи. Впервые была произведена фотофиксация состояния росписи до начала работ, в процессе и после. К реставрации были привлечены художники Общества воспомоществования художникам, чтобы избежать правок и записей.

На западной и северной галереях собора, по сводам и в простенках росписи впервые выполнены художниками-палешанами артели Н. Сафонова по программе, предложенной Археологической комиссией. Это копии росписей галерей ярославских храмов: на сводах — из церкви Ильи Пророка, на простенках между окон — из церкви Иоанна Предтечи, на скосах окон — из церкви Николы Мокрого. По собственным рисункам палешане написали лишь несколько изображений богородичных икон и Христа Вседержителя, они же по старой графье возобновили наружные росписи в закомарах и в аркатурном поясе на северном фасаде собора.

После начала планомерных реставрационных работ в Ипатьевском монастыре, ставшем музеем-заповедником, приступили в том числе к исследованию и подготовке к реставрации стенописи. Первые пробные раскрытия, укрепление красочного слоя выполняли московские реставраторы ГЦХРМ им. Грабаря под руководством кандидата искусствоведения В.Г. Брюсовой. Она провела архивные изыскания по истории Ипатьевского монастыря, стенописей собора и костромским изографам XVII в.

В 1961 г. к реставрации стенописи Троицкого собора были привлечены ученые и реставраторы Лаборатории монументальной живописи Академии архитектуры УССР (руководитель Л.П. Калениченко). Реставрационные работы вели художники костромской реставрационной мастерской: А.М. Малафеев, Е.В. Ильвес, Г.Б. Губочкин, Е.И. Марев, Е.В. Рыбцов, В.Т. Андреев, искусствоведы: А.В. Кильдышев, Е.В. Кудряшов. В 1972 г. закончили реставрацию в четверике, в 1979 — в алтаре и галереях. В 1984 был комплексно реставрирован иконостас: 43 иконы середины XVII в., 25 — 1757 г., 2 — 1912 г. Разновременность икон является следствием реконструкции иконостаса в 1756-1757 гг., когда скромный тябловый иконостас 1652 г. был заменен роскошным, резным, позолоченным. При этом количество икон в рядах уменьшилось с 21 до 15, между иконами встали крупные колонки в виде вьющейся лозы с тучными гроздьями винограда. Завитки побегов и листьев аканта покрывают все архитектурные детали иконостаса. Блеск позолоты и ярко оранжевый фон “тела” иконостаса дополняют праздничный ансамбль росписи стен. Иконостасную резьбу и позолоту выполнила артель большесольских резчиков под руководством Макара Быкова и Петра Золотарева.

Полукружья арок праотеческого ряда скрыли многолопастное навершие икон праотцев, над которыми изначально крепились “херувимы и серафимы резные писаны золотом и серебром”. Деисусный чин включает иконы патрональных святых монастыря: апостол Филипп и святой Ипатий. Пять центральных икон деисуса, по предположению В.Г. Брюсовой, исполнены известным костромским знаменщиком В.И. Запокровским. В пророческом и праотеческом рядах еще две группы икон разных по стилю письма. Иконы праздничного и местного рядов “писаны в 1757 году” (надпись на иконе Воскресение Христово). Стилистический анализ позволяет считать их работой костромского иконописца Василия Никитина Вощина (1691-?), возможно с сыном Яковом. Вместо иконы Тихвинской Богоматери с пядничными образами XVI в. в начале 1970-х гг. установлена икона Казанской Богоматери с чудесами образа XVIII века из собрания музея-заповедника.

При реставрационных работах 1912 г. разбирали и промывали резьбу, укрепляли позолоту, на иконах вновь вызолотили фоны, прописали пробела, орнаменты, тогда же написали заново иконы Отечество и пророк Иоиль. Работы вела фирма Дикарева и Чирикова.

В 1970-е гг. укрепление позолоты, восполнение утрат резного декора выполнено резчиками КСНРПМ. Металлические кованые кронштейны для лампад в виде цветущего побега, установленные над карнизом местного ряда, воссозданы по фрагментам кузнецами В. Гайдаевым и В. Квасниковым.

Западные, северные и южные порталы собора украшают уникальные двустворчатые врата XVI в., выполненные в редкой технике золотой наводки по красной меди. Это вклад Д.И. Годунова в собор 1559 г., их выполнили мастера Оружейной палаты по образцу дверей Благовещенского собора Московского Кремля. Программа троицких врат несет тайнопись алхимической премудрости превращения веществ. Изображения античных философов и комедиографов, божеств и пророчиц является свидетельством сложности духовной жизни русского общества XVI века, включенности русских мастеров-ювелиров в мировой процесс накопления знаний.

После взрыва собора в 1649 г. врата были “совсем переломаны”, пластины сняли с деревянной основы и смонтировали на кованый металл.

Реставраторы бригады А.М. Малафеева удалили напластования потемневшей олифы с южных и западных врат, северные еще не расчищены.

Паникадило и иконостасы в приделах не сохранились.

В низком сумрачном подклете собора основное пространство перекрыто двумя поперечными коробовыми сводами с распалубками, опирающимися на два мощных квадратных в сечении столба, в апсидах — конхи, в галереях — коробовые своды с распалубками, придел имеет коробовый свод. В подклете, кроме кладовых, находились усыпальницы: под западной галереей — усыпальница рода Годуновых, где похоронены отец и мать Бориса Годунова, а под приделом Михаила Малеина — усыпальница высшего духовенства.

Звонница — высотная доминанта монастырского комплекса. Оригинальное по своему облику сооружение, отражающее архитектурную стилистику двух эпох — рубежа XVI-XVII в. и середины XVII в. — в наибольшей степени сохранило черты раннего “годуновского” этапа строительства монастыря. В XVII в. на звоннице и колокольне было 19 колоколов, самый крупный из которых (вклад бояр А.Н. Годунова и В.И. Стрешнева), в 600 пудов, был отлит в 1647 г. государевым мастером Данилой Матвеевым. В 1649 г. в южном пролете звонницы были установлены часы.

Композиция памятника строится из двух разновременных частей, каждая из которых имеет собственную ритмику и систему декоративного убранства фасадов. Звонница 1604 г. представляет собой продолговатый объем, вытянутый по оси север-юг. Он завершен уплощенной тесовой кровлей, сменившей первоначальное завершение тремя шатрами. Объем расчленен профилированными карнизами на три яруса, неравные по высоте (верхний более низкий). Стены двух верхних ярусов прорезаны тремя сквозными арками (южный пролет во втором ярусе был заложен во время ремонта в 1758-1760 гг.). Конструкция звонницы была приспособлена для звона с земли, а не с площадок на ярусах. О сквозных арочных проемах, существовавших и в нижнем ярусе и заложенных в те же годы, напоминают выявленные профилировкой полуциркульные архивольты и три горизонтальные прерывающиеся полочки, как бы определяющие местоположение опор. С юга (со стороны собора) к звоннице примыкает двухъярусная арочная галерея в русском стиле с широкой лестницей посередине. Пристроенная в 1852 г. по проекту арх. Н.А. Попова, она сменила первоначальную деревянную площадку, на которой размещались звонари. Фасадные плоскости галереи декорированы кубышками (в нижнем ярусе), филенчатыми лопатками, валиковыми архивольтами и карнизами с поребриком (во втором ярусе); живописность силуэту придают килевидные кокошнички по оси лопаток и над аркой центрального входа. Южная торцовая стена звонницы укреплена контрфорсом. Внутри пространство нижнего яруса разделено на два этажа, в каждом из которых находятся по три небольших складских помещения, перекрытых коробовыми сводами.

Колокольня 1646 г., примыкающая к северному торцу звонницы, имеет вид четырехъярусной башни, на которую водружен восьмигранный шатер, крытый зеленой поливной черепицей и увенчанный маленькой главкой. Трапециевидная в плане, она значительно шире звонницы, что позволяет ей активно влиять на объемную композицию всего сооружения. Нижний ярус колокольни прорезан крупной проездной аркой, верхний — арками звона (по одной на грань), колокола помещены также в открытом арочном основании шатра.

Высокий профилированный цоколь звонницы имеет значительное расширение книзу, зрительно утяжеляя основание сооружения. Границы ярусов фиксированы многообломными карнизами, между 3-м и 4-м (в основании арок звона) дополненными широким поясом, декорированным ширинками. Углы объема в нижнем ярусе подчеркнуты блоками руста, а в верхних — сдвоенными полуколоннами. Аналогичные полуколонны помещены также по центрам верхних ярусов. Глухие плоскости стен в средних ярусах прорезаны сближенными между собой окнами: в 3-м — обращенными в сторону собора и заключенными в нарядные колончатые наличники с килевидными фронтонами, во 2-м ярусе — небольшими арочными, без наличников, выходящими на противоположный фасад. Этими проемами освещаются небольшие помещения с выходами на звонницу, перекрытые коробовым сводом. Оригинальной конструктивной особенностью колокольни является наличие в толще стены вертикальной шахты с отдельным входом с запада — по разным версиям, это пространство предназначалось для часовых гирь или веревок, раскачивающих язык большого колокола.

Архиерейский корпус с церковью Хрисанфа и Дарьи — крупнейшее жилое здание монастыря со сложной строительной историей, включившее в себя сооружения конца XVI-XVII вв. и сохранившее в своем облике черты позднейших перестроек XVIII и XIX вв. в формах классицизма и русского стиля. Монументальный объем здания играет активную роль в формировании панорамы монастыря с реки.

Основу Г-образного плана сооружения составляют примыкающие друг к другу под прямым углом разные по назначению корпуса конца XVI — середины XIX вв., что объясняет разностилье фасадного декора, выявленного реставрацией. Более короткое крыло, вытянутое от Екатерининских ворот параллельно северному пряслу крепостной стены, образовано из настоятельского корпуса, строившегося в несколько этапов в течение XVII в. Протяженное восточное, частично слившееся с пряслом стены крыло включает вытянутые от Пороховой башни до Святых ворот казначейские кельи первой половины XVII в. с фрагментами здания конца XVI в., надвратную церковь Хрисанфа и Дарьи, возведенную в 1841-63 гг. по проекту К.А. Тона и Н.П. Григорьева, и экономские кельи, замкнувшие в 1730 г. фронт застройки с юга. Объединение разновременных корпусов в одно здание началось в 1744 г. в связи с необходимостью создать резиденцию для первого костромского архиепископа Сильвестра Кулябки. Во время перестройки архиерейского дома Н.И. Метлиным (1820-1822 гг.) западная стена протяженного корпуса была перенесена вперед, образовав своеобразный футляр для первоначального фасада.

Фасады северного крыла здания — бывшие настоятельские кельи — носят следы трех основных этапов его строительства. Самый ранний двухэтажный объем 1640-х гг. (1-е настоятельские кельи) в пять оконных осей, примыкающий к Екатерининским воротам, прорезан небольшими окнами, прямоугольными, со ступенчатыми перемычками в первом, и арочными, в колончатых наличниках с треугольными и килевидными фронтонами во втором этажах. В тимпан одного из них был вделан небольшой блок белого камня с рельефным изображением двуглавого орла. Профилированный междуэтажный карниз включает пояс поребрика. Две двухэтажные кельи (2-е и 3-и настоятельские), пристроенные в 1679-1680-м гг. и соединившие настоятельский корпус с казначейскими кельями, сохраняют тот же принцип декора, однако более крупные окна второго этажа имеют здесь более нарядные наличники, характерные для узорочья второй половины XVII в. — с набранными из мелких элементов боковинами и трехлопастными кокошниками в завершении (по мнению реставраторов, они были украшены полихромной травной росписью); более развит здесь и венчающий карниз. До 1819 г. на стыке настоятельского и казначейского корпусов сохранялось парадное наружное крыльцо со всходом на второй этаж. Третий этаж, надстроенный и продленный к востоку (над вторым этажом казначейских келий) Г.Л. Мазухиным в 1690-е гг., декорирован в стиле нарышкинского барокко: прямоугольные окна заключены в колончатые наличники с разорванными фронтонами-гребнями, границы объемов фиксированы полуколоннами, в завершении — широкий трехчастный карниз.

В конце XVII — первой половине XVIII вв. с пристройкой двух трехэтажных объемов в северо-западной части (поваренные сени) и в северо-восточном углу (подсобные помещения) выравнивается линия северного фасада корпуса со стороны засенья. Тогда же с этой стороны были возведены мощные контрфорсы. В отличие от главного, северный фасад предельно скуп по декору. Небольшие окна с коробовыми перемычками помещены в плоских прямоугольных нишах, над вторым и третьим этажом проходят профилированные карнизы. Легкий излом фасада на границе 2-х настоятельских келий и поваренных сеней фиксирован лопаткой.

Особенностью внутренней структуры настоятельского корпуса является несовпадение капитальных стен в этажах, что отразилось в свободном ритме лопаток на фасадах — их оси по вертикали не совпадают. Планировка этажей образована сочетанием квадратных и прямоугольных помещений, перекрытых коробовыми и лотковыми сводами с распалубками, с небольшими коридорами и сенями, имеющими коробовые своды. В середине XVIII в. на первом этаже размещались кладовые, во втором — Монастырский приказ, а третий был занят покоями архимандрита. В 1760 г. в северо-восточной части третьего этажа была устроена домовая церковь Владимирской Богоматери — помещение с плоскими перекрытиями, обильно украшенное лепниной, рядом с ней разместились большая зала, архиерейская библиотека, двое сеней и другие помещения. В интерьере сохранились дверные порталы: дробно декорированные в формах узорочья — в одном из помещений второго этажа и колончатые, в стиле нарышкинского барокко — в третьем. Междуэтажная лестница в западной части корпуса, размещенная в центре крупных сводчатых помещений и поддерживаемая внизу двумя тосканскими колоннами, устроена во время реставрации 1960-1970-х гг.

Обращенный во двор монастыря фасад восточного крыла Архиерейского корпуса, возведенный в 1820-е гг. Н.И. Метлиным и выдержанный в формах классицизма, скрывает за собой старые объемы казначейских и экономских келий. Этажи этого фасада разделены строгими тяжелыми кордонами. Окна двух нижних этажей, сегментные в первом и прямоугольные во втором, объединены высокими арочными нишами с небольшим замковым камнем в перемычке. Прямоугольные окна третьего, надстроенного Метлиным, заключены в рамочные наличники с выявленным подоконником на маленьких квадратных консольках.

Часть Архиерейского корпуса к северу от Святых ворот — казначейские кельи — формировалась в несколько этапов, путем постепенного “приращения” объемов, пристраиваемых друг к другу, начиная от ворот к северу. Первой, вплотную к воротам, была возведена одноэтажная сводчатая палата, вскоре надстроенная вторым этажом, также перекрытым сводами. В начале XVII в. появилась вторая двухэтажная палата с килевидным порталом в нижнем этаже. В 1640-х гг., одновременно со строительством 1-х настоятельских келий, были возведены три двухэтажные кельи, объединенные общим фасадом и кровлей. К концу XVII в. относится строительство подсобных помещений в северном торце и на левом (северном) фланге западного фасада.

Главный фасад здания, скрытый за западной стеной Архиерейского корпуса 1820-х гг., полностью сохранил свой декор. Этажи разделены профилированной тягой. Стены нижнего, по-видимому, хозяйственного, прорезанные небольшими арочными окошками и дверными проемами, лишены декора. Исключение составляет перспективный килевидный портал в южной части здания, украшающий вход в палату начала XVII в. Декор второго этажа, наоборот, очень насыщен: “висячие” оконные наличники из валиков с перехватами, помещенные в крупные прямоугольные ниши, междуэтажные карнизы и различной формы ширинки. Арочный дверной проем обрамлен прямоугольным профилированным перспективным порталом.

Фасад со стороны реки также в полной мере отражает разновременность постройки. Его правый фланг, примыкающий к Пороховой башне, в нижней части сохраняет пластику крепостной стены, включенной в фасадную плоскость с двурогими зубцами и щелевидными бойницами, третий этаж — торец настоятельских келий — декорирован аналогично дворовому фасаду в стиле нарышкинского барокко. Часть здания, примыкающая к Святым воротам, в нижних этажах, скрытых за крепостной стеной, сохраняет черты постройки середины XVII в. (горизонтальные тяги, ряд узких нишек на месте бойниц, над ними щелевидные окна в плоских рамочных наличниках). Прямоугольные окна третьего этажа, относящиеся ко времени перестройки 1820-х гг., в правой части аналогичны западному фасаду, в левой — окружены вдавленной рамкой.

Внутри помещения казначейских келий по сторонам прямоугольных центральных сеней, крупное с юга и два небольших с севера, перекрыты коробовыми и лотковыми сводами с распалубками. В северной части здания вдоль крепостной стены проходит узкий сводчатый коридор (в этой части старое двухэтажное здание не примыкало к крепостной стене). Второй коридор образован в пространстве между первоначальной западной стеной и стеной 1822 г.

Основной объем экономских келий — прямоугольное двухэтажное здание со скошенной южной стеной — возведен в конце 1730-х гг. В 1747 г., по распоряжению архиепископа Сильвестра Кулябки, он был надстроен деревянным этажом, соединенным деревянным переходом с северной галереей Троицкого собора (в 1777-1778 гг. этот переход был заменен каменным). При перестройке Архиерейского корпуса Метлиным деревянный этаж переведен в камень, а западная стена оказалась за новым фасадом. Во время строительства церкви Хрисанфа и Дарьи переход к собору был сломан.

Первоначальный декор здания сохранился на восточном и южном торцовом фасадах: арочные окна с коробовой перемычкой заключены в прямоугольные рамочные наличники, в завершении второго этажа простой карниз, образованный нависанием рядов кирпича. Крупные прямоугольные окна третьего этажа имеют рамочные наличники с подоконниками на консольках. На западном фасаде три верхних арочных окна, примыкающих к Святым воротам, декорированы в русском стиле — с профилированными килевидными архивольтами, опирающимися на полуколонки.

В двух нижних этажах, идентичных по планировке, два небольших сводчатых помещения в южном торце через промежуточные сени соединяются с более крупной квадратной палатой. Лестничный блок расположен в помещении, примыкающем к объему Святых ворот (первоначальная лестница не сохранилась). Вдоль западного фасада проходит широкий сводчатый коридор, во втором этаже имеющий выход на крыльцо с каменной лестницей, пристроенной в середине XIX в.

Церковь Хрисанфа и Дарьи, размещенная в центре восточного крыла Архиерейского корпуса, представляет собой бесстолпный храм, возведенный над аркой новых Святых ворот. Массивный четверик, возвышающийся над примыкающими к нему корпусами, увенчан двенадцатигранным шатром, завершенным луковичной главкой на глухом барабанчике. Фасадное убранство церкви, в котором элементы классицизма сочетаются с деталями, взятыми из арсенала древнерусского зодчества, характерно для раннего этапа русского стиля, свойственного творческому почерку К.А. Тона. Композиция восточного и западного фасадов идентична. Нижняя часть четверика, прорезанного крупной аркой, трактована как высокий цоколь, обработанный квадровым рустом. Угловые выступы служат опорой для сдвоенных трехчетвертных колонн, каннелированных в нижней части и завершенных коринфскими капителями, несущими трехчастный антаблемент. Широкий аттиковый ярус в завершении четверика декорирован ширинками. Перспективный портал, оформляющий проездную арку, украшен суховатой по исполнению белокаменной резьбой растительного характера. Три арочных окна над порталом заключены в колончатые наличники с килевидным профилированным архивольтом. По сторонам проездной арки на восточном фасаде, обращенном к реке, помещены крупные гипсовые горельефы с изображениями святых Хрисанфа и Дарьи. Фигуры в рост задрапированы в длинные одежды, струящиеся складки которых, создающие активную игру светотени, придают некоторую живость довольно сухому фасаду.

Грани барабана в основании шатра, покоящегося на глухом основании, решены как глубокие арочные ниши, в которых через одну прорезаны крупные окна. Пилоны между арками подчеркнуты пучком из трех полуколонн, на которые опираются профилированные архивольты с едва намеченным килем и гурты на ребрах шатра. На фоне чешуйчатого металлического покрытия шатра активно выделяются ярусы ложных слухов, крупных круглых и миниатюрных вертикальных с лучковами перемычками.

В интерьере храма четыре подпружные арки, примыкающие к стенам четверика, поддерживают профилированное опорное кольцо сужающегося к верху барабана с шестью ложными окнами с распалубками, врезающимися в купольный свод. В углах — сферические паруса. Полы храма набраны из мелкой цветной плитки. Ко входам в храм с севера и юга ведут чугунные лестницы с литыми балясинами в ограждении.

Братские кельи — вторая по размеру жилая постройка монастыря, в архитектурных формах которой проявились черты двух этапов ее строительства. Здание вытянуто параллельно северному пряслу стены от Екатерининских ворот до западной границы Старого города, образуя с северной стороны небольшой внутренний дворик — засенье. Невысокий первый этаж из шести изолированных келий на несколько монахов с сенями при каждой был сооружен в конце XVI в. (сохранилось пять секций). В 1758-1759 гг. здание надстроили вторым этажом, окруженным деревянными галереями на столбах с наружными лестничными всходами (два с монастырской площади и пять — из засенья). В 1841 г. галереи были сняты, вместо наружных лестниц устроены внутренние каменные, оконные и дверные проемы расширены, а тесовая кровля была заменена железной. Первоначальные формы зданию возвращены реставрацией 1962-1963 гг. Фрагмент деревянной галереи с лестницей воссоздан со стороны засенья.

Прямоугольный в плане объем завершен вальмовой кровлей. Основу фасадной структуры составляют профилированные поэтажные карнизы и гладкие лопатки, членящие фасад в соответствии с внутренней планировкой здания на прясла, чередующиеся по величине: за более широкими, с тремя осями окон располагались кельи, за узкими — сени. Окна нижнего этажа, маленькие, с коробовой перемычкой, помещены в глубоких прямоугольных нишах со ступенчатым верхним краем, в прямоугольных нишах, более плоских, помещены также арочные дверные проемы. Более крупные окна второго этажа заключены в рамочные наличники с ушами и замками в вершине. Аналогичные обрамления имеют и двери, выводившие на галерею.

Планировка первого этажа секционная — блок из кельи, перекрытой лотковыми сводами с распалубками над проемами, и “проходных” (имеющих выходы на оба фасада) сеней, крытых коробовым сводом. Помещения второго этажа, связанные анфиладой, имеют плоские перекрытия.

Келарский корпус (“палаты бояр Романовых”) — здание, возведенное в конце XVI — середине XVIII вв. и в наибольшей степени изменившее свой первоначальный облик во время “реставрации” середины XIX столетия. Памятник может служить примером донаучной стадии реставрации, понимаемой в середине прошлого века как ремонт со стилизацией древних форм на основе аналогий.

Двухэтажный объем здания, знаменитого пребыванием в нем Михаила Федоровича Романова в 1613 г., возведен в два этапа: нижний этаж, выстроенный в 1586-1588 гг. первоначально использовался под братские кельи, а после надстройки его в XVII в. вторым этажом — как кельи келаря, а позже — наместника монастыря. В 1742 г. по смете, составленной И.Ф. Мичуриным, здание, в состав которого, кроме жилых помещений, входили кладовые и чуланы, имело деревянные сени со стороны стены и деревянное крыльцо со стороны монастырской площади. После пожара 1797 г. корпус подвергся значительному ремонту, после которого здесь временно разместилась духовная семинария. После посещения Ипатьевского монастыря Александром II в 1858 г. было решено “реставрировать” здание в духе XVII в. и придать ему вид “царских чертогов”. Образцом для перестройки корпуса послужили палаты Романовых в Москве на Варварке и терема Московского Кремля. При этих работах, окончательно завершенных Ф.Ф. Рихтером к 1863 г., была проведена перепланировка внутренних помещений, вместо деревянной лестницы, прижатой к восточному фасаду, возведена каменная “царская лестница”, тесовая кровля заменена высокой железной с ажурным гребнем поверху, а стены второго этажа снаружи расписаны масляными красками “в шахмат”.

План здания близок прямоугольнику, но объем имеет легкое сужение к северу, а южная торцовая стена скошена. Со стороны засенья вдоль западного фасада проходит деревянная галерея на столбах. Шахматной раскраской покрыт не весь корпус, а три его прясла, равные по величине; небольшое прясло в одну ось, примыкающее к братским кельям, оставлено побеленным. Благодаря этому приему композиция главного фасада, обращенного к собору, приобретает симметричность. Центр его подчеркнут широкой лестницей, ведущей к двум аркам входов под бочковидным металлическим навесом. Ленте невысокого цоколя, ограниченного валиком, вторят горизонтали поэтажных карнизов (карниз первого этажа дополнен поребриком). Широкие гладкие лопатки фиксируют углы объема и места примыкания поперечных стен. Арочные нижние окна, как и окна братского корпуса, помещены в прямоугольных амбразурах со ступенчатым верхом, верхние заключены в рамочные наличники из валиков с треугольными фронтонами в завершении.

Внутренняя планировка корпуса относится к середине XIX в. Здание разделено на две “половины” (левая — Михаила Федоровича, правая — его матери Марфы Ивановны), с несколькими сводчатыми палатами в каждой. В жилые комнаты обоих этажей попадают из соседствующих между собой сеней, имевших выходы на противоположные фасады. Украшением интерьеров являются изразцовые печи: одна из них (в левой половине) облицована изразцами XVIII в, другие сделаны по рисункам Ф.Ф. Рихтера, им же выполнены рисунки для дверей и оконных ставен.

Корпус “над погребами” — единственное из многочисленных построек “черного двора” полностью сохранившееся здание, характеризующее особенности хозяйственного строительства в монастыре XVI-XVIII вв. Три сводчатых подвала возведены в 1586-1593 гг., второй этаж, где располагались сушильни, надстроен в 1732 г. Архитектурные формы корпуса восстановлены при реставрации на XVIII в.

Прямоугольный в плане объем, встроенный задней стеной в западное прясло стены Старого города, завершен вальмовой кровлей. Со стороны монастырской площади этажи разделены двухрядной пилой, аналогичный фриз проходит в завершении второго этажа. Широкие лопатки в соответствии с внутренними членениями делят главный фасад на три равных прясла, в каждом из которых расположены арочные проемы — дверной и оконный в первом этаже (в среднем прясле лишь входной проем) и два оконных во втором. Нижние из них лишены обрамлений, верхние окружены прямоугольной рамкой из валика с перехватами. Единственным украшением западного фасада, обращенного к Новому городу, является тонкий валик, разделяющий этажи, и пила в венчающем карнизе. Окна, расположенные лишь в верхнем этаже, помещены в глубоких двухступенчатых амбразурах. Со стороны западного, а также торцового южного фасадов устроены деревянные крытые лестницы на кирпичных столбах.

Изолированные между собой погреба, заглубленные в землю на 3 м и облицованные булыжным камнем, перекрыты продольными коробовыми сводами. Помещения второго этажа — сушильни, — связанные между собой арочными проемами, имеют плоские перекрытия. Их стены оштукатурены и побелены.

“Свечной корпус” — здание, объединившее в своем объеме помещения жилого и хозяйственного назначения, подобно большинству монастырских построек, состоит из разновременных частей. Западная часть, “встроенная” в южное прясло стены, представляет собой одноэтажную поварню и двухэтажную кладовую, возведенные в конце XVI — начале XVII вв. Они входили в протяженный объем, тянувшийся до Воскобойной воротной башни и включавший различные службы (пивоварню, хлебопекарню, просфорню и др.). В восточной части этого объема первоначально располагалась келарская. В 1821 г., во время строительства Архиерейского корпуса, вся восточная часть здания была разобрана. В середине XIX в. на освободившемся участке, вплотную к сохранившемуся объему, по проекту К.А. Тона было построено двухэтажное здание, первый этаж которого использовался для свечного завода. В верхнем этаже вплоть до 1863 г. жили лица духовного звания.

Реставрационными работами 1961-1965 гг. выявлены два основных этапа строительства корпуса — конец XVI в. (западная часть) и середина XIX в. (восточная часть). Двухэтажное здание, части которого смыкаются под тупым углом, крыто на два ската. Его старая половина прорезана арочными окнами без наличников, более высокими в первом и небольшими во втором этажах. Их оси не совпадают, верхние попарно сближены. Венчающий карниз образован нависающими рядами кирпича. Композиция восточной части главного фасада, декорированного в русском стиле, асимметрична и подчинена внутренней планировке. Своеобразный огрубленный четырехпилястровый портик смещен от центра вправо. В интерколумнии пилястр расположены три крупных арочных проема, украшенных порталами с килевидными архивольтами — проездной в центре и входные, с трехсторонними крыльцами, по бокам. Окна над ними акцентированы тянутыми арочными дугами. Оконные проемы, в первом этаже арочные, а во втором с лучковыми перемычками, подчеркнуты плоскими рамками. На восточном торцовом фасаде верхние окна декорированы килевидными архивольтами, опирающимися на полуколонки.

В торцовой части старого объема расположена очень высокая двусветная одностолпная палата поварни, перекрытая системой крестовых сводов. Примыкающая к ней прямоугольная в плане кладовая, в которую попадали с заднего двора через маленькие узкие сводчатые сени, в первом этаже перекрыта коробовым сводом с распалубками. Помещения свечного завода, среди которых наиболее крупные расположены в восточном торце, имеют плоские перекрытия. Справа от проезда находится парадная чугунная лестница с фигурными перилами и орнаментированными ступенями.

Богадельня (консистория) — единственный монастырский корпус Нового города, в архитектуре которого определяющими являются формы барокко. Как и большинство построек монастыря, здание имеет сложную строительную историю: в 1672-1673 гг. выстроен одноэтажный объем для больничных келий с церковью при них, в 1721-1722 гг. он надстроен вторым этажом для размещения вотчинной конторы, а позже консистории, в 1760-е гг. из-за ветхости конструкций второй этаж заменен новым, в 1808 г. разобрана обветшавшая церковь, в 1841 г. к восточному торцу примкнул лестничный блок, в 1875 г. здание частично перепланировано в связи с переоборудованием его под богадельню.

Прямоугольный в плане объем, усложненный выступом лестничной клетки на восточном фасаде, завершен вальмовой кровлей (над лестницей — кровля двускатная). Первоначально между задним северным фасадом и крепостной стеной существовало небольшое узкое засенье, с надстройкой второго, более широкого этажа превращенное в сводчатый коридор. Невысокому выступающему цоколю вторят горизонтали поэтажных профилированных карнизов (междуэтажный дополнен лентой бегунца). Углы фиксированы огибающими лопатками. Своеобразие фасадам придает свободный ритм лопаток и оконных проемов, самостоятельных в каждом этаже. Все окна (кроме проемов в пристройке) заключены в плоские рамочные наличники с ушами (верхние дополнены замками). Арочный вход в здание расположен в центре главного южного фасада. Планировка первого этажа определена двумя перпендикулярными сводчатыми коридорами: более узкий, ведущий от главного входа, делит пространство первого этажа на две части с парой сводчатых помещений слева и одним справа. Второй коридор — бывшее засенье — ведет к парадной чугунной лестнице. В верхнем этаже пять разных по площади помещений связаны круговым обходом.

Мемориальная колонна — типичный пример архитектуры малых форм в стиле классицизма. На четырехгранный постамент, завершенный карнизом, водружена гладкоствольная колонна, сужающаяся кверху, с условной капителью, завершенная металлическим шаром. Прежде в прямоугольных нишах пьедестала находились металлические доски с надписями в память посещения монастыря русскими самодержцами и членами царской фамилии, а также летопись важнейших событий в истории монастыря.

Стены и башни Старого города характерны для крепостного строительства Древней Руси XVI-XVII вв. Возведенные в 1586-1590 гг., они надстраивались и исправлялись в южной части в 1621-1625 гг., а в 1840 г. при ремонтных работах, проводившихся под руководством К.А. Тона, башни получили конусовидные завершения.

Территория Старого города имеет план в форме неправильного пятиугольника, углы которого закреплены башнями. Четыре из них круглые (северо-восточная Пороховая, юго-восточная Водяная, юго-западная Квасная и северо-западная Кузнечная), а пятая, поставленная на изломе южного прясла стены, — квадратная проездная Воскобойная. Легкий изгиб южной стены между Воскобойной и Водяной башнями определен направлением пересохшей речки Игуменки, вдоль которой проходила стена. В средней части южного прясла стены расположены парадные Екатерининские ворота 1767 г. — главный въезд в монастырь.

Стены, разделенные снаружи на ярусы узкими валиками, имеют два яруса небольших бойниц прямоугольной и арочной формы и завершены зубцами в виде ласточкиных хвостов. Со стороны монастыря в нижней части стен устроены арочные ниши, а по верху проходит деревянная галерея боевого хода с навесом на каменных столбах, соединяющаяся с башнями дверными проемами.

По фортификационным правилам своего времени угловые башни — для лучшего обстрела местности — на 2/3 вынесены вперед по отношению к пряслам стены. Цилиндрические объемы угловых башен в верхней части несколько расширены, а Пороховая и Водяная, обращенные к реке, дополнены поясом нависающих машикулей с щелями-варницами. На уровне зубцов все башни прорезаны круглыми проемами бойниц для пушечного боя. Конусовидные металлические кровли с повалом украшены прапорами из просечного железа. Внутри башни разделены деревянными настилами на несколько ярусов, связанных деревянными лестницами. Нижние ярусы использовались для хранения запасов оружия и провианта.

Проездная Воскобойная башня, как и остальные монастырские ворота этого периода, первоначально имела снаружи дополнительное укрепление — захаб (коленчатый коридор перед въездом). Со стороны архиерейского сада она расчленена на три яруса: в нижнем находится широкая проездная арка, средний украшен крупной горизонтальной филенкой с арочным киотом для иконы в центре, верхний — глухой. С внутренней стороны над проездом ворот расположены два невысоких арочных окошка.

Северные Екатерининские ворота — нарядное и яркое по формам сооружение в стиле барокко. Они имеют вид коридора между северным крылом Архиерейского корпуса и братскими кельями, ориентированного на собор и звонницу и оформленного с внешней и внутренней стороны триумфальными арками. Арочные проходы соединяют “коридор” с засеньем примыкающих корпусов. Фасад, обращенный к Богословской слободе, увенчан высоким аттиком с лучковым завершением. В центре аттика помещена прямоугольная плоская ниша, фланкированная филенчатыми пилястрами с лепными гирляндами и волютами. Первоначально в ней размещалось живописное панно, изображавшее Екатерину II и Михаила Федоровича (аналогичное изображение украшало обратную сторону ворот). Профилированный карниз в основании аттика по оси арочного проезда отмечен лепным картушем с монограммой Екатерины II (прежде буквы монограммы были позолоченными на синем фоне). По сторонам въездной арки поставлены две одинаковые квадратные в плане часовни с кровлями гуськового очертания, увенчанные крестами на маленьких четырехгранных барабанчиках. Арочные входы в них оформлены портиками из сдвоенных пилястр, несущих треугольный фронтон, наложенный на ступенчатый аттик. Со стороны монастырской площади Екатерининские ворота имеют вид пилона с проездной аркой, декорированного парными пилястрами, несущими лучковый фронтон с рельефным изображением “всевидящего ока” в тимпане.

Стены и башни Нового города, возведенные по образцу укреплений Старого города, демонстрируют тем не менее нарастание декоративного начала в русском крепостном строительстве середины XVII в. Сооруженные в 1642-1645 гг., они имеют более правильные очертания — прямоугольник с двумя круглыми угловыми башнями, юго-западной и северо-западной, и прямоугольной воротной — Зеленой — по центру западного прясла. Обе части территории монастыря соединяется арочными воротами, устроенными в западной стене Старого города на месте воротной башни. Еще одни ворота, пробитые в конце XVII в., расположены рядом со зданием богадельни.

Стены, обработанные снаружи тремя полосами валика (в завершении цоколя, в центральной части и у основания зубцов), имеют дополнительный ярус подошвенного боя, устроенного в широких перспективных арочных нишах, членящих стену с внутренней стороны. Нижние бойницы, с горизонтальной перемычкой, образованной нависанием рядов кирпича, утоплены в глубоких амбразурах. По верху стен проходит крытая обходная галерея. Оформление стен угловых башен, выполненное по образцу башен Старого города, более декоративно — так, амбразуры в средней части и смотровые окна на уровне зубцов, имеют форму восьмигранных розеток, заключенных в круглую раму из валика, между машикулями и зубцами проходит пояс из двух полос валика, а профилировки в завершении зубцов имеют более сложные обломы.

Наиболее нарядна архитектура Зеленой башни, служившей главным въездом в монастырь со стороны московской дороги. Над основным четвериком, усложненном примыкающим с наружной стороны пониженным объемом захаба, возвышается шатровый восьмерик с открытыми арками, увенчанный крестом. По-видимому, башня служила одновременно смотровой вышкой и колокольней. Снаружи стены башни и захаба декорированы крупными квадратными филенками, напоминающими ширинки, два яруса окон-розеток заключены в круглые профилированные рамы, над разреженными машикулями — двухступенчатый карниз. Полуциркульные перемычки арок восьмерика, опирающиеся на профилированные импосты, подчеркнуты валиковым архивольтом. В основании шатра помещены треугольные кокошники. Внутри пространство башни разделено на четыре яруса: нижний, въездной, перекрыт коробовым сводом, верхние — деревянными настилами со связью деревянными лестницами.

Ворота между старой и новой частями монастыря имеют вид арки с пологой коробовой перемычкой, по оси которой над стеной возвышается щипцовый аттик, декорированный со стороны Старого города двумя ширинками. Арка северных ворот с внешней стороны акцентирована порталом, включающим профилированный архивольт, опирающийся на импосты и фланкированный вертикальными рядами ширинок, зрительно поддерживающих пологий треугольный фронтон.

Обруб, возведенный около 1837 г. во время ремонтных работ К.А. Тона вместо старого укрепления, — редкий по конструкции и фасадному декору памятник инженерно-оборонительного зодчества середины XIX в. Он представляет собой невысокую кирпичную стенку, обходящую территорию монастыря с востока и юга и мягко закругляющуюся на торцах — у Пороховой башни Старого и юго-западной башни Нового города. В основании стен — на уровне цоколя — проходит низкая сквозная аркада. Стена над ней расчленена плоскими выступами на прясла, декорированные прямоугольными вертикальными филенками. Рядом с башнями в торцовых скруглениях стены находятся арочные ворота, ведущие в архиерейский сад, сюда же ведут два узких прохода-калитки со стороны рек Костромы и Игуменки.

Архиерейский сад, разведенный между 1800 и 1811 гг., высажен на специально подготовленной высокой земляной платформе. Узкий, шириной не более 20 м, он отличался разнообразием деревьев и кустарников, в число которых входили пихты, кедры, плодовые деревья (яблони, груши, вишни) и кустарники (жасмин, орешник, акация и др.). Ряды деревьев, поддержанных в нижнем ярусе кустарниками, были высажены вдоль пешеходной аллеи, проходящей через весь сад. К настоящему времени сохранились лишь липы, лиственницы и дубы, растущие у стенки обруба, около Воскобойной башни сад заболочен.

Лит.: П. Подлипский. Описание Костромского Ипатьевского монастыря. М., 1832; Д. Жуков. Древности церквей и монастырей Костромской губернии // КГВ, 1842. № 32. Часть неофиц. С. 94-99; № 33. Часть неофиц. С. 100-105; Ипатьевский первоклассный монастырь // КГВ, 1847, № 3, часть неофиц. С. 6-8; М. Диев. Историческое описание Костромского Ипатьевского монастыря. М., 1858; Макарий, архим. Вклады Годуновых в Ипатьевском монастыре // Известия Имп. Археологического Общества. Т. III. Вып. 3. СПб., 1861. Стлб. 231-237; П. Островский. Историко-статистическое описание Костромского первоклассного кафедрального Ипатьевского монастыря. Кострома, 1870; Н. Покровский. Древности Костромского Ипатьевского монастыря // Вестник археологии и истории, издаваемый Археологическим институтом. Вып. IV. СПб., 1885. С. 1-34; А. Соловьев. История Костромской иерархии // КЕВ, 1887. №№ 2, 5, 6, 8. Часть неофиц. С. 32-38, 107-112, 149-169, 243-253; М.И. Соколов. Переписные книги Костромского Ипатьевского монастыря 1595 года. М., 1890; В.А. Самарянов. Палаты бояр Романовых, или Дворец царя Михаила Федоровича. Рязань, 1892. С. 77-80; С. Яцковская. Костромской монастырь, колыбель дома Романовых. М., 1896; С. Шумаков. Сотницы, грамоты и записи. Вып. 2. (Костромские сотницы 1560-1563 гг.). М., 1903. С.5; И. Баженов. Костромской Ипатьевский монастырь. Историко-археологический очерк. Кострома, 1909; В. и Г. Холмогоровы. Материалы для истории сел, церквей и владельцев Костромской губернии XV-XVIII вв. Вып. 5: Костромская и Плесская десятины. М., 1912. С. 161-162; В.К. и Г.К. Лукомские. Кострома. Исторический очерк. СПб., 1913. С.142-206; Троицкий собор в Ипатьевском монастыре. Ремонт 1911-1913 гг. Б.м., б.г.; С. Шумаков. Обзор грамот “Коллегии Экономии”. Вып. IV. М., 1917. С. 83; В.Н. Иванов и М.В. Фехнер. Кострома. М., 1955. С. 34-45; Н.П. Ерошин. Ипатьевский монастырь. Кострома, 1959; К.Г. Тороп. Ипатьевский монастырь. Ярославль, 1965; В.Г. Брюсова. Ипатьевский монастырь. Ярославль, 1968; В. Иванов. Кострома. М., 1970. С. 44-88; В.Н. Бочков и К.Г. Тороп. Кострома. Путеводитель. Ярославль, 1970. С. 58-95; Л.С. Васильев. Архиерейский корпус Ипатьевского монастыря. Исторический очерк // Краеведческие записки Костромского историко-архитектурного музея-заповедника. Вып. 1. Ярославль, 1973. С. 31-62; Е.В. Кудряшов. Архитектурные памятники Ипатьевского монастыря XVI-XVII вв. // Там же. С. 62-86; В. Иванов. Кострома. М., 1978. С. 52-114; М.Н. Белов, Е.В. Кудряшов, М.П. Магнитский, А.Н. Мазерина, В.С. Соболев. Кострома. Путеводитель. Ярославль. С. 144-158; И.М. Разумовская. Кострома. Л., 1989. С. 23-34, 66-72; Т.А. Славина. Константин Тон. Л., 1989. С.144-148; Памятники архитектуры Костромской области. Вып. 1. Ч. 3. Кострома, 1998. С. 4-36.

ГАКО. Ф. 132. Оп.1. Д. 4 (не сохр.); Ф. 558. Оп. 2. Д. 133, 164; Ф. 712. Оп. 2. Д. 3 (не сохр.), 5 (не сохр.), 12, 17, 293.

ИИМК РАН. ОР. Натурные рисунки Н. и Г. Чернецовых, 1837 г.

РГАДА. Ф. 237. Оп.1. Ч.1. Д. 3.

РГИА. Ф. 218. Оп.4. Д. 344; Ф. 796. Оп. 1. Д. 209.

ЯГИАМЗ. Отд. графических фондов. Ар-617.

Памятники архитектуры Костромской области.
Вып. I, ч. 3, стр. 4. Г. Кострома 1998 (PDF)