КОСТРОМСКАЯ ОБЛАСТЬ

МУЗЕЙ-ЗАПОВЕДНИК А. Н. ОСТРОВСКОГО «ЩЕЛЫКОВО»

Щелыково. Дом-музей А. Н. Островского после реставрации

Среди памятных мест России есть уголки, где оживают тени наших писателей. В их названиях, чисто русских по звучанию, мы находим нечто не отделимое от облика живших здесь людей.

Знакомясь с природой, с предметами, окружавшими их, мы глубже чувствуем их человеческое своеобразие, полнее проникаемся строем их мыслей. Таковы Михайловское А. С. Пушкина*, Ясная Поляна Л. Н. Толстого, Спасское-Лутовиново И. С. Тургенева, таково Щелыково А. Н. Островского, 150-летие со дня рождения которого мы будем отмечать в 1973 г.

В Щелыкове жил и был похоронен отец Островского, Н. Ф. Островский, поэтому драматург всегда любил и дорожил этими местами. Ещё в молодости пленило оно Островского своей природой – девственным лесом с тенистыми оврагами, вольным простором окрестных полей, небольшой речкой Куекшей, протекающей в глубокой долине. Щелыково было своеобразной отдушиной в хлопотливой и чрезвычайно напряжённой жизни драматурга, насыщенной разного рода театральными и житейскими треволнениями. Ежегодно, начиная с 1868 г., А. Н. Островский проводил здесь летние месяцы. Здесь, в сельской глуши, писал он лучшие свои произведения: «Лес», «Бесприданницу», «Последнюю жертву», «Грозу». Щелыковом, бытом его крестьян, фольклорным материалом, собранным здесь, навеяна поэтичнейшая из русских пьес – «Снегурочка».

История Щелыковской усадьбы начинается с конца XVIII в. Именно тогда Ф. М. Кутузовым был построен существующий и поныне усадебный двухэтажный деревянный дом, разбит парк, построена в 1792 г. каменная церковь в селе Бережки, с каменной оградой вокруг неё. В заросшем, одичавшем парке до сих пор сохранились остатки кирпичных колонн и парковых беседок.

В 1847 г. имение было куплено отцом драматурга Н. Ф. Островским. После его смерти Щелыково, оставленное по завещанию мачехе писателя, было выкуплено двумя братьями – А. Н. Островским и М. Н. Островским. Михаил Николаевич постоянно жил в Петербурге. Он был крупным правительственным чиновником и материально и морально поддерживал своего брата. В летние месяцы он гостил в Щелыкове, для него, по соседству со старым, был построен в 1871 г. новый одноэтажный с мезонином деревянный дом, получивший название дома Михаила Николаевича, или «Гостевого»: в нём обычно останавливались многочисленные гости драматурга; здесь бывали Ф. А. Бурдин, Н. И. Музиль, М. П. Садовский, И. Ф. Горбунов и другие.

В одном из помещений «Гостевого» дома были столярная мастерская и библиотека Александра Николаевича. После смерти писателя дом в 1900 г. был сломан, его материал использован для нового, так называемого «Голубого дома», построенного в другой части парка для дочери Александра Николаевича – Марии Александровны Островской (в замужестве Шателен). Дом строился по её рисункам и существует поныне.

Нам известно о существовании в прошлом не дошедших до нас хозяйственных каменных служб, с двух сторон окружавших парадный двор перед главным домом, деревянной беседки «Тихий уголок», часто служившей писателю рабочим кабинетом, водяной мельницы на реке Куекше, надкладезной часовни в «Ярилиной долине», где исстари окрестные жители водили хороводы. Но, лишённые настоящего присмотра, они обветшали и развалились. В усадебном доме А. Н. Островского были выломаны изразцовые лежанки, исчезли фаянсовые вазы перед южным фасадом, разобраны на кирпич хозяйственные постройки.

К счастью, в 1948 г. дом был передан Всероссийскому театральному обществу и превращён в музей. В 1953 г. постановлением Совета Министров СССР был создан мемориальный Щелыковский заповедник*. Помимо самой усадьбы, в него вошли смежные с Щелыковом деревня Лодыгино, село Бережки и часть окрестных лесов вдоль реки Куекши. С этого времени началось возрождение Щелыкова как огромного историко-литературного комплекса.

С 1963 г. Костромская специальная научно-реставрационная производственная мастерская приступила к работам по реставрации дома А. Н. Островского. Ещё при жизни вдовы писателя, в 1892 г., были переделаны его фасады, изменена их окраска. Реставраторам удалось воссоздать с помощью старых снимков утраченные формы наличников и крылец, восстановить первоначальный светло- серый цвет окраски фасадов, о котором говорится в воспоминаниях современников А. Н. Островского. В процессе реставрации были сменены повреждённые нижние венцы сруба, восстановлены исчезнувшие изразцовые лежанки. Работники Щелыковского музея разыскали образцы бывших бумажных обоев, собрали подлинную мебель дома Островского.

Подготовлен проект воссоздания «Гостевого» дома. Предусматривается точное восстановление его внешнего вида.

На очереди – восстановление беседки «Тихий уголок» и мельницы на реке Куекше, хозяйственных служб перед усадебным домом**.

Одной из достопримечательностей погоста Никола- Бережки считается дом И. В. Соболева, столяра и резчика по дереву, выполнявшего некоторые работы для писателя. Островский был с ним в приятельских отношениях и часто навещал его, учил его сына Ваню грамоте. Костромская СНПРМ, считая дом Соболева местом, связанным с памятью А. Н. Островского, решила восстановить его. Предполагается, что реставрация дома будет завершена в 1972 г. В нём разместится филиал Щелыковского музея.

Ведутся реставрационные работы в Никольской церкви. Интересно, что композиция её четверика – типична для Костромского края, но формы его выполнены в духе позднего римского барокко.

По преданиям, бытующим среди местных жителей, этот факт объясняется тем, что строивший церковь Ф. М. Кутузов приглашал для её отделки мастеров- итальянцев. И действительно, иконы иконостаса и остатки масляной живописи на стенах и сводах верхней церкви говорят о том, что они выполнены иностранными художниками. К сожалению, на стенная живопись плохо сохранилась и сейчас забелена. В ближайшее время будет проведена полная реставрация всей церкви – фасадов и интерьеров. Современная церкви кирпичная ограда содержит черты той же переходной поры от барокко к классицизму. Интересны её ворота, особенно восточные, обращённые к сельцу Бережки. В последние годы ограда сильно обветшала, некоторые её части исчезли совсем. В 1971 г. по проекту, составленному Костромской специальной научно-реставрационной производственной мастерской, силами студенческого строительного отряда философского факультета МГУ ограда восстанавливается.

Крайне важно и восстановление тех высотных ориентиров, без которых невозможно представить окрестности Щелыкова времён А. Н. Островского. Это церкви в селе Угольском и в селе Покровском.* Они стоят у самого въезда в усадьбу и в своем современном, обезображенном виде служат укором нам всем.

Их следует незамедлительно взять на охрану, изыскать средства для приведения в порядок хотя бы их внешнего вида. Ведь помимо исторической, они обладают непреходящей художественной ценностью. Право, стоит гордиться этими памятниками народного искусства и сохранить их для последующих поколений.**

Щелыково. Восточные ворота в ограде Никольской церкви до реставрации

Фотоснимки рубежа 1960-х–1970-х гг. из публикации в «Памятниках Отечества»

Л. С. Васильев. Об архитектурном наследии Костромского края

 Музей-заповедник А. Н. Островского «Щелыково»

Погост в с. Николо-Бережки после реставрации (вид с запада). Фото около 1970-х гг.

Щелыково. Усадьба А. Н. Островского. Северный фасад главного дома. Фото В. А. Маслиха конца 1930-х – начала 1940-х гг.

ДОМ А. Н. ОСТРОВСКОГО в УСАДЬБЕ ЩЕЛЫКОВО

Ремонтно-восстановительные работы, проводимые по главному зданию усадьбы Щелыково, вызваны двумя причинами – необходимостью восстановить нижние поражённые грибком венцы сруба, а также дощатые полы нижнего этажа и сделать его отапливаемым. Сохранившиеся старые печи, ввиду противопожарных требований, чинить и использовать нецелесообразно. По предварительным планам, они будут использованы для размещения каналов калориферной системы; котельная должна быть устроена во вновь строящемся кирпичном здании на достаточном удалении от мемориального дома.

Главный дом усадьбы Щелыково, построенный, по-видимому, в первых десятилетиях XIX в., неодно кратно переделывался; к счастью, это не отразилось на его общей композиционной структуре – это типичный дом помещика средней руки, построенный в глухой провинции местными мастерами. Отдалённое знакомство строителей с классическими образцами в соединении с чисто крестьянскими мотивами декора и строгой конструктивностью в трактовке ордера определяют его своеобразие.

В ходе обмерных и исследовательских работ, проведённых Костромской реставрационной мастерской, получены некоторые данные, позволяющие реконструировать (пусть с известной степенью вероятности) первоначальный вид здания. Данные эти следующие:

1). При удалении дощатой обшивки над дверью, ведущей из гостиной на южную террасу, обнаружен заделанный впоследствии полуциркульный проём (см. соответствующий зондаж); то обстоятельство, что проём разрезает нижнюю часть внутреннего штукатурного карниза (вполне классичного по профилю), как будто свидетельствует о том, что заделка проёма над дверью произошла не позже 30-х–40-х гг. XIX в., т. е. значительно раньше, чем А. Н. Островский приобрёл Щелыково; впрочем, ввиду отдалённости усадьбы от культурных центров того времени, это могло произойти и позже.

2). Реконструкция южной двери в её первоначальном виде допускает единственный вариант – дверь с полуциркульным завершением с двумя полуокнами по сторонам, окружённую простейшим наличником в виде деревянной обкладки (с профилем или без него), лишённого сандриков, кронштейнов и иных элементов декора. Вероятней всего, наличник вовсе не имел профиля: это противоречило бы довольно сильной пластике обшитых «в пилу» фасадов и общей простоте композиции. Такими же должны были быть наличники окон по южному, западному и восточному фасадам, а возможно, и по северному. Позднее происхождение существующих наличников несомненно. Появились они, по-видимому, в одно время с перестройкой южной террасы, по крайней мере, одновременно с устройством над нею дощатого навеса, видного на снимке 1890-х гг. (тот же деревянный подзор с фестонами).

3). Северная терраса в своём начертании в плане как будто не менялась, её внешние контуры опре деляются массивными угловыми столбами из красного кирпича на извести, выложенными в той же технике, что и цоколь под зданием; само местоположение, между двух крылец-тамбуров, перед кабинетом допускало существование ограждённой перилами террасы; северная терраса имеет сравнительно небольшую глубину; судя по старому снимку, В. А. Маслиха*, она не была зашита снизу досками (так что кирпичные угловые столбы террасы выходили на фасад); всё это, несмотря на северную ориентацию, делало её достаточно долговечной и, следовательно, целесообразной в глазах владельцев дома. Следует учесть ещё одно обстоятельство: дом стоит на пологом спуске перед крутым скатом в долину речки Куекши. Спуск идёт в направлении север–юг. Благодаря этому северная и южная тер расы имеют различную относительно уровня земли высоту. Северная терраса имеет высоту 1,15 м; высота продухов под нею такова, что при приближении к северному фасаду горизонт зрения человека всегда выше уровня пола террасы; функциональное требование максимально открыть конструкции пола для проветривания здесь не противоречило требованиям архитектурной эстетики.

Южная терраса сильно поднята над площадкой под ней, придвинута к самому спуску в долину и, по необходимости, должна была иметь обшитый доска ми цоколь. В противоположность северной, южная терраса в своём основании совсем не имеет кирпичных столбов, которые определяли бы внешние контуры плана. Две кирпичные стенки, выходящие к югу из цоколя, судя по всему, первоначальны. Они служат основанием под массивные бревенчатые балки, на которые опираются колонны южного порти ка. Стены эти выступают вперёд на сажень (около 2,15 м.) и располагаются под крайними колоннами. Никаких следов других каменных столбов под нею не найдено. Даже беглый взгляд на южную террасу в современном виде (повторена в 1955 г. в соответствии со снимком 1890-х гг.) убеждает в её позднем происхождении. Для наблюдателя, находящегося внизу, она закрывает не менее половины главного фасада. Чтобы предохранить эту террасу от гниения (делать продухи в обшивке цоколя не позволяют требования эстетики), необходим навес (который когда-то и был), но навес окончательно губит фасад, затемняет южную дверь и превращает парадную (синюю) гостиную в совершенно тёмное помещение.

Нелогичность южной террасы в её теперешнем виде не подлежит сомнению. Недопустимость открытого сквозного цоколя и одновременно насущная необходимость сделать пространство под террасой проветриваемым требуют изменения её формы. Несомненно, поздними и чуждыми по стилю являются перила обеих террас.

Предварительными расчистками красочных слоёв на стенах жилых комнат здания установлено, что все они были окрашены клеевыми красками по известково-песчаной штукатурке. Обследование сделано по обоим этажам. Следов оклейки стен обоями не найдено.

Щелыково. Усадьба А. Н. Островского. Южный фасад главного дома. Фото начала XX в.

ГОСТЕВОЙ ДОМ в УСАДЬБЕ ЩЕЛЫКОВО

Дом брата А. Н. Островского, Михаила Николаевича Островского, или «Гостевой», как его ещё и называют, был построен в 1875 г. Дом стоял в парке, к востоку от главного усадебного дома, на бровке спуска в долину реки Куекши, и был обращён к ней главным, южным фасадом. Дом был деревянным, одноэтажным, с мезонином и обшит тёсом. К его южному фасаду примыкал деревянный балкон на столбах, с северной, обращённой к парку стороны мезонин переходил в застеклённую веранду (как и нижестоящая часть первого этажа), добавленную позже. Здание имело печное отопление, железные кровли с водосточными трубами, стояло на кирпичном цоколе.

В Гостевом доме, помимо комнат Михаила Николаевича, размещалась библиотека, столярная мастерская драматурга и комнаты для гостей.

В архитектурном отношении это типичный продукт 70-х гг. XIX в., эклектически соединяющий в себе последние отголоски провинциального ампира с первыми веяниями псевдорусского, ропетовского стиля.

Гостевой дом существовал до 1900 г. В этом году он был разобран, сруб его перевезён в противоположную часть парка и в надстроенном виде послу жил основанием для дома дочери драматурга М. А. Островской-Шателен (так называемый «Голубой дом», существующий и поныне).

Исходным материалом для составления проекта послужили две фотографии дома 90-х гг. XIX в., сделанные с юго-запада, карандашный схематический план нижнего этажа, приписываемый Сергею Александровичу Островскому (хранятся в фондах музея), и данные натурных раскопок остатков фундамента. Помимо этого, использовались обмеры первого этажа Голубого дома, сделанного из сруба Гостевого. При выполнении деталей интерьера пришлось обратиться к соответствующим аналогам.

С другой стороны, требования будущего использования восстанавливаемого дома как экспозиционного помещения внизу и библиотеки в мезонине, а также условия противопожарной безопасности

обусловили значительные отступления от первоначальной внутренней планировки: в частности, лестницу в мезонин пришлось из центрального зала перенести в западную часть дома и заключить в глухие стены, в северной половине нижнего этажа взамен четырёх небольших комнат запроектированы две и два смежных с ними отсека, предназначенных под гардероб и связанных с прихожей широкими проёмами. Веранда в мезонине получила двойное остекление, ради возможности эксплуатации её в зимнее время. В связи с требованиями за мены печного отопления на центральное и максимального использования площади под экспозицию, пришлось отказаться от воссоздания печей, даже в их имитационном варианте; наружные печные трубы, видимые на старых снимках, должны, конечно, быть восстановлены. В восточном торце коридора первого этажа проектом предусмотрен санузел с умывальником.

Наконец, в отступление от исторической правды, по настоятельной просьбе заказчика, под зданием устраивается несгораемый подвал с отдельным входом снаружи. Подвал предназначен под фондохранение. Из-за требований противопожарной безопасности в цоколе, ограждающем подвал, устроены два больших окна в кирпичных приямках, в обычное время закрытых деревянными крышками. Стены подвала от подошвы фундамента до уровня земли запроектированы из бетонных блоков, выше уровня земли – из красного кирпича М-100 на растворе М-50. Перекрытие над подвалом – несгораемое, из монолитного железобетона и в виде кирпичных сводов по стальным балкам. Полы в подвалах из метлахской плитки.

Междуэтажное и чердачные перекрытия в Гостевом доме запроектированы деревянные, с чисто строганной поверхностью потолка. Поверхности наката и балок, соприкасающиеся с утеплителем, необходимо проантисептировать. Перекрытия должны выполняться из воздушно-сухой сосны с влажностью не более 25%. На чердаке основной части здания предусмотрены две двери. На чердаке мезонина устраивается слуховое окно во фронтоне южного фасада. Проектом предусмотрена огнезащита стропильной системы здания.

Гостевой дом в усадьбе Щелыково

Судя по воспоминаниям старожилов, Гостевой дом имел внутри гладко обтёсанные рубленые стены и тесовые полы. Соответственно этому составлен проект по части интерьеров. Были ли полы крашены ми, установить не удалось; из условий удобства эксплуатации здания полы предлагается покрасить. Полы в санузлах – метлахские. Все столярные изделия – оконные и дверные коробки, подоконники, наличники и заполнения проёмов – должны быть окрашены масляными белилами. Снаружи здание окрашивается масляной светло-серой краской (за исключением заполнений проёмов), цоколь – кирпичной мукой на казеине. Особое значение должно быть уделено скобяным изделиям. По старым образцам, заблаговременно, должны быть заказаны

оконные и дверные шпингалеты, оконные и дверные крючки и ручки. Использование современной скобянки абсолютно недопустимо.

Гостевой дом имел частично цветное остекление. Цвет стёкол установить не удалось, предлагается использовать красное стекло. Кровли и водосточные трубы окрашиваются медянкой, дымовые трубы белятся. Вокруг здания устраивается булыжная отмостка по мятой глине.

Инженерное оборудование Гостевого дома (электроснабжение, отопление, вентиляция, водоснабжение и канализация) должны решаться специальными проектами, которые будут разрабатываться после утверждения проекта воссоздания Гостевого дома.

Фото из проектной документации

Гостевой дом. Чертёж Л. С. Васильева. Около 1973 г.

Гостевой дом. Чертёж Л. С. Васильева (по репродукции в журнале «Наука и религия», 1973. – № 4. – С. 80)*

«ГОЛУБОЙ ДОМ» УСАДЬБЫ ЩЕЛЫКОВО

Двухэтажное деревянное здание «Голубого дома», построенное по проекту дочери драматурга А. Н. Островского, М. А. Шателен, в начале XX в., имеет в своей основе сруб бывшего «Гостевого дома», стоявшего с 1874 г. неподалеку от дома Александра Николаевича, к востоку от него, и переданного ей при разделе имущества.

Дом был поставлен на краю окружённой лесом поляны и являлся центром новой самостоятельной усадьбы. Из её разнообразных по назначению служебных одноэтажных построек до наших дней сохранился лишь «Охотничий домик», должный, несомненно, рассматриваться как часть мемориального комплекса.

Печать яркой художественной одарённости Марии Александровны, выступившей здесь как архитектор, ясно ощущается в свежести необычной трактовки веранд на северном и южном фасадах, в изящном кружеве карнизных подзоров и наличников окон, в рисунке перильных ограждений. Окрашенные в белый цвет, детали декора ярко выделяются на фоне голубой дощатой обшивки фасадов.

Дом поставлен на достаточно высокий кирпичный цоколь, имеет деревянные перекрытия и тесовые крашеные полы.*

[В 1920-х годах Голубой дом, наряду с прочими по стройками усадьбы Марии Александровны, был передан Малому театру и приспособлен под летний дом отдыха артистов.

По воспоминаниям Прова Провыча Садовского, жившего здесь ежегодно с 1929 года, дом в эту пору имел несколько иной вид. Это подтверждают и натурные фотоснимки из его семейного альбома. На одном из них, изображающем здание с северо-запада, видна северная двухъярусная терраса. Верхний ярус открыт, т. е. отсутствует нынешнее перекрытие с фронтоном. На его месте, на северном скате железной кровли, вид но слуховое окно с двускатной кровлей, с кружевными фестонами по свесу карнизов, аналогично слуховым окнам, сохранившимся на трёх остальных скатах кровли. Не имела разделительных перил лестница на северном фасаде. На кровле здания видны кирпичные дымовые

трубы, выполненные в традиционной манере – с выдрой, карнизами и железными колпаками с декором из просечного железа. Традиционны для начала века водосточные трубы по углам здания, с выгнутым оголовком коробчатого сечения и коронами из просечного железа.

Иной вид имел западный прируб, занятый в последнее время санузлами. Он был значительно уже по западному фасаду и имел фронтонное завершение. Причём кружевные деревянные фестоны, идущие по обрезу горизонтального карниза, проходили и по наклонной линии фронтона. Зондаж, сделанный на западном фасаде прируба, позволил уточнить его первоначальные габариты. По свидетельству П. П. Садовского, уборной как таковой в Голубом доме не было, и западный пристрой выполнял иные функции. Переделку северной веранды и западного пристроя относят ко второй половине 1940-х годов.

Ещё в 1920-е годы была сделана кровля над восточной половиной южной веранды, которая использовалась как столовая. Всход на неё с уровня земли был с восточной стороны.

Дом отапливался печами типа голландок. По рассказам П. П. Садовского, в нижнем этаже были изразцовые печи, наверху – круглые, обтянутые железом. При вскрытии дощатых полов первого этажа найдены кирпичные, сложенные на извести основания четырёх печей, три из коих имели четырёхугольный план, а одна, стоявшая в углу комнаты, имела скошенную грань. Следует отметить, что габариты верхних печей не вполне соответствуют нижним и в плане частично смещены по отношению к ним. Более того, в верхнем этаже, у восточной стены, соответствующей восточной стене нижней гостиной, найдены следы прямоугольной в плане печи, стоящей непосредственно на междуэтажном перекрытии. По-видимому, подобная же печь, без подпоры снизу, существовала в смежной к западу ком нате верхнего этажа. Следов круглых печей, их отпечатков на полу не найдено.

По свидетельству П. П. Садовского, в 1920-е годы внутренние поверхности стен Голубого дома представляли собой гладко оструганный сруб с аккуратной конопаткой швов. Это подтвердилось после удаления картон ной по рейкам обшивки 1940-х годов. Нет и следов обоев на внутренних поверхностях стен и перегородках.

Недоумение вызывала необычная планировка верхнего этажа Голубого дома, в особенности наличие в ней внутренней, лишённой дневного света комнаты в его южной половине. После удаления внутренней обшивки открыты места размещения первоначальных печей. Они состоят из проёмов во внутренних капитальных стенах и соответствующих им в полу заделках, которые дают горизонтальное сечение былых печей. Как показывают натурные следы, полностью соответствует первоначальной планировке второго этажа и в большей части планировка первого. Поздними здесь являются лишь перегородки, делящие пополам две комнаты по сторонам гостиной (в западной из них в 1920-е годы размещалась библиотека).

Все помещения имели гладкие потолки из оструганного снизу наката. Исключением является потолок над нижней гостиной, имеющий вид кессонированного плафона с системой выступающих балок прямоугольного сечения, положенных вдоль и поперёк её, а в углах и по диагонали.

Отсутствие фотографий или рисунков интерьеров Голубого дома делает крайне проблематичным их точное воссоздание. Это относится к форме печей (о том, что верхние печи первоначально были традиционно прямоугольными, говорят их следы в полу; но были ли они изразцовыми или обычными белёными, неизвестно). Неизвестно, какими были внутренние поверхности стен – рублеными или обтянутыми тканью? Свидетельства П. П. Садовского относятся к началу 1930-х годов, когда многое могло быть изменено. При предыдущих ремонтах внутренние поверхности сруба во многих местах изранены топором, имеют многочисленные следы гвоздей, т. е. потребуют тщательного протезирования (в том случае если сруб останется открытым). В одной из комнат на срубе имеются следы пожара.

С 1940-х годов после сломки печей Голубой дом получил водяное отопление с котельной, устроенной в цокольной части, в юго-западном углу. Котельная перекрыта кирпичными сводиками по металлическим балкам, имеет большую кирпичную трубу, примыкающую к западной стене нижней гостиной. К ней пристроен изразцовый камин, стоявший прежде у противоположной стены гостиной. Над западной частью здания, в уровне чердака, находится расширительный бак водяного отопления. Из-за периодических протечек чердачное перекрытие и часть сруба под ним сгнили и требуют замены или протезирования.]

К 1987 г. техническое состояние Голубого дома резко ухудшилось. Проведённое контрольное обследование здания, выполненное в июне этого года, выявило угрожающее состояние нижних венцов сруба в разных частях и перекрытия над подвалом. Они поражены гнилью, потеряли прочность и требуют замены. Совершенно неудовлетворительно состояние сруба и перекрытий пристройки, где размещаются туалеты. Здесь явно видны деформации и отклонения от вертикали несущих стен.

Необходимо дополнительное детальное изучение состояние конструкций здания; это потребует его полного освобождения. Очевидна необходимость его капитального ремонта и осуществления мер для его дальнейшей сохранности.

В соответствии с проектным заданием, реконструктивные работы по Голубому дому должны сопровождаться реставрацией его интерьеров. Они должны сводиться к воссозданию исторического об лика нижней гостиной и четырёх смежных комнат. Это потребует восстановления изразцовой голландской печи, удаления в этих помещениях поздней обшивки и возвращения стенам и потолкам первоначального вида.

Согласно намерению создать здесь артистическую гостиную, предлагается в тонких поперечных перегородках пробить новые двери (по образцу старых), соединив по принципу анфилады боковые комнаты. По сохранившимся старым снимкам должны быть подобраны стильная мебель, осветительная арматура, шторы, картины и пр. Необходимо восстановить цветные вставки в остеклении окон и наружных дверей там, где они утрачены.

Верхний этаж здания, рассматриваемый как часть мемориала, должен получить изначальную планировку и соответствующее решение интерьеров. Вопрос о месте и формах печей будет решён дополнительно, после натурных и архивных изысканий. В связи с этим решится вопрос отопления. Как вариант его, может быть предложено размещение спиральных электронагревателей внутри воссоздаваемых печей.

Совершенно очевидно, что всем работам по перепланировке должны предшествовать детальное изучение конструкций здания, смена сгнивших эле ментов, антисептика подвалов и обеспечение условий его вентилирования. Полной переборке подлежит западный пристрой, как обветшавший. [Он должен получить прежние габариты.

Принятие верного реставрационного решения предполагает учёт нескольких факторов: 1) конструктивного состояния памятника; 2) наличия натурных следов; 3) достаточной полноты иконографии или письменных источников; 4) учёта условий использования памятника в наше время.

Применяя эти положения к Голубому дому, можно констатировать:

1. Внешний облик здания может быть с достаточной достоверностью и без ущерба для современного использования восстановлен. Этому способствует сохранность основных конструкций, наличие фотоснимков начала 1930-х годов, устные свидетельства очевидцев. 2. Значительно сложнее обстоит дело с воссозданием интерьера, не говоря о мебели, предметах быта, осветительной арматуре – утраченных полностью. С известной степенью допуска на фундаментах можно воссоздать изразцовые печи нижнего этажа, вы чинить повреждённые стены интерьера, – но, учитывая ослабленную прочность сруба (нижний этаж его, при надлежавший ещё Гостевому дому, относится к 1847 году), да и межэтажного перекрытия, можем ли мы без серьёзного риска нагружать их печами второго этажа, будь даже они сделаны в облегчённом варианте с обшивкой из железа?

Но если этого делать нельзя, возникает вопрос, как быть со стенами верхнего этажа: а) оставлять их в срубе, а проёмы от печей зашивать досками, или б) снова обить их картоном по рейкам, т. е. отказаться от попытки реставрации верхних интерьеров?

Об отоплении Голубого дома. Признавая желательность восстановления камина в нижней гостиной как действующего, считаю необходимым восстановление существовавшей до последнего времени системы водяного отопления. Она наиболее рациональна. Однако необходимо принять особые меры против протечек расширительного бака, не допустить повторения намокания конструкций здания.

В последнее время при разборке фотоархива Щелыковского музея-заповедника найдены неизвестные ранее фотографии, относящиеся к начальному периоду существования здания, а именно к дореволюционной поре. Они коренным образом меняют привычные представления об его внешнем облике и ставят новые проблемы для реставрации. Как видно из снимков, здание представляло собой двухэтажный, лишённый всякой обшивки, великолепно выполненный сруб с тщательно сделанной конопаткой между брёвен, с наличниками и прочим резным декором одного тона со срубом (но не белым) и окрашенными белилами оконными переплётами и заполнениями дверных проёмов. Это доказывает сравнительно позднее (очевидно, в 1920-е годы) появление фасадной обшивки. Совершенно очевидно, название здания – «Голубой дом» появилось в послереволюционное время.

Меняется представление о виде наружных террас. Если на северном фасаде здания она сохранила свои прежние габариты, то на южном имела вид совершенно иной. Здесь она заворачивала под прямым углом вдоль восточного фасада, сохраняя ту же ширину. С террасы вели две широкие лестницы – одна, на юго-восточном углу, – на юг, другая, с восточной её части, – с север ной оконечности на восток. Все террасы, включая террасу северного фасада, опирались на массивные квадратного сечения кирпичные белёные столбы и не были закрыты дощатой обшивкой, как это сделано сейчас.

Естественно желание восстановить внешний вид здания в его первоначальном виде. Но проблемы, возникающие при этом, настолько серьёзны, что потребуют особого обсуждения и со стороны органов охраны памятников и Управления культуры, и со стороны заказчиков.]

Пожарную лестницу на его южном фасаде предлагается заменить на несгораемую и более компактную металлическую.

Щелыково. «Голубой дом». Южный фасад. Фото 1920-х годов. Другую илл. см. на цветной вкладке, стр. IX.

ДОМ КРЕСТЬЯНИНА И. В. СОБОЛЕВА в СЕЛЬЦЕ НИКОЛО-БЕРЕЖКИ

Дом крестьянина И. В. Соболева в сельце Бережки находится неподалёку от Никольской церкви и от кладбища с могилой А. Н. Островского. Располагаясь на краю села при спуске в глубокий овраг, с пешеходным мостиком через него, он первый встречает посетителя этих мест, эффектно начиная перспективу короткой улицы с вековыми берёзами и белой церковью в глубине. Потемневший от времени дом, с крутой двускатной крышей, с белыми резными наличниками небольших окон, естественно сливается с пейзажем – окружением могилы драматурга.

Помимо исторического интереса (И. В. Соболев, столяр, был близким знакомым А. Н. Островского, здесь бывал Островский), дом представляет опре делённый интерес как пример деревянной избы се редины XIX в. Композиционно он состоит из трёх частей: зимней избы с русской печкой и лежанкой, сеней и летней задней избы. Приусадебных построек, несомненно бывших когда-то, не сохранилось, не известны и места их расположения. С восточной стороны к дому примыкает узкий дощатый пристрой, в дальнем конце которого была уборная и выход на задний двор. В крыше над летней избой есть прямоугольное отверстие от трубы, здесь, следовательно, была печь. Но печь эта поздняя. По свидетельству священника Никольской церкви, она была сложена в начале XX в. – после того, как сын столяра продал сельник под жильё.

Конструктивно дом типичен для крестьянской избы: два сруба зимней и летней половин, разделённых сенями, торцовые стены которых образованы выпуском брёвен сруба задней избы. Задняя изба имеет подклеть, разделённую на две части, одна из которых из-за наличия одного входа (с западной стороны) – проходная. Пол этой части дома выше уровня пола в зимней избе и сенях, из сеней в неё ведёт лестница. Полы двухслойные по прогонам, вделанным в сруб – нижний слой из пластин в четверть промазан глиной, по нему в поперечном к пластинам направлении положены половицы. Потолок из пластин, соединённых в четверть, опёртых на прогон и стены. Засыпка – земляная по глиняной обмазке. Кровля общая – двускатная, с высоким подъёмом щипца. Покрытие гонтовое. С переднего торца щипец зашит тёсом, отделён от нижележащего сруба дощатым карнизом, устроенным по консолям, выпущенным из верхних венцов сруба. Во фронтоне

– довольно большое слуховое окно. Торцовая стена задняя имеет самцовое завершение, т. е. щипец (фронтон) выполнен также срубом. Окна обеих половин дома имеют резные наличники. По форме наличники задней избы, навеянные образцами городского деревянного ампира, сохранившие двуцветную клеевую покраску (сочетание красной охры и белого), выглядят старше наличников передней половины дома (с завершением и основанием в виде строенной скобки). Это вступает в странное противоречие с возрастом срубов обеих частей – со сравнительно неплохой сохранностью задней избы и полной изношенностью передней половины дома. Несомненно одно – дом был состав лен из двух разновременно сделанных срубов.

В 1966–1968 гг. сделан обмер дома. Ввиду катастрофически плохого состояния передней избы (обрушение чердачного перекрытия, выпучивание сгнивших стен) в обмере не отражены некоторые моменты – устройство пола зимней избы, уровень пристроенных лавок, несомненно существовавших когда-то (в сенях найден фрагмент лавки).

В проекте реставрации предусматривается полное восстановление здания в первоначальном виде с сохранением всех особенностей конструктивного устройства и внутренней планировки: лавок, печи с лежанкой, утраченных дверных полотен с соответствующими поковками, гонтовой кровли. Восстанавливается декоративная обработка фасада: наличники с раскраской по образцу подлинников, ветровые доски фронтонов, подшивные карнизы. Восстанавливается крыльцо и пристрой – на заднем продольном фасаде.

Непременным условием работ должно быть максимально полное использование сохранившихся частей старого здания – брёвен сруба и стропил, наката перекрытий, дверных и оконных блоков с внутренними и внешними наличниками, дверных полотен, оконных рам и пр.

Для замены сгнивших брёвен сруба предлагается использовать брёвна от разборки достаточно ста

рой, но крепкой бревенчатой постройки, соблюдая, разумеется, равенство их диаметров.

Конструкция фундаментов будет разработана дополнительно с учётом соблюдения типичных приёмов для народных жилых построек XIX в.*

Дом крестьянина И. В. Соболева в сельце Николо-Бережки. Фото 2012 г.

ЦЕРКОВНАЯ ОГРАДА И ВОРОТА в СЕЛЬЦЕ НИКОЛО-БЕРЕЖКИ

Никольская церковь в сельце Николо-Бережки бывшего Кинешемского уезда Костромской губернии (ныне – Островского района Костромской области), построенная в 1792 г., вместе с окружающей её каменной оградой, относящейся, по-видимому, к тому же времени, представляют собой образец русского провинциального классицизма костромского толка. Как и в других костромских церквах той поры, общая величавость композиции, крупный масштаб ордерных членений как-то естественно увязываются с ландшафтом. Достигается это своеобразной, упрощённой трактовкой ордерных форм, следованием прихотливому рельефу местности, выбором для наиболее крупных сооружений возвышенных, выигрышных в смысле восприятия мест. Всё это делает каждое сооружение неповторимым.

Ограда Никольской церкви имеет в плане форму неправильного четырёхугольника, с двумя воротами

– в восточной и западной сторонах – и двумя башня ми в северо-восточном и северо-западном углах. Се веро-западная башня и примыкающие к ней с двух сторон куски ограды разобраны при устройстве деревянной сторожки. Прочие части ограды и обои ворота сильно обветшали, утрачены заполнения ворот. Проектом предусматривается восстановление уничтоженных участков ограды, включая перекладку двух прясел в южной стене ворот, и вычинка кладки существующих частей. Восстанавливаются:

1) уничтоженная кирпичная башня в северо-восточном углу ограды;

2) завершение северо-западной башни;

3) разрушенные отливы и столбы в верхних частях стен;

4) контрфорсы у южной стены;

5) уничтоженный северо-восточный угол ограды (на месте поздней сторожки);

6) западные и восточные ворота, включая калитку;

7) железные покрытия ворот, ограды и столбов,

железные кресты над воротами и калитками;

8) деревянные заполнения ворот и калиток;

9) лампады на восточных воротах.

Необходимо удалить земляную насыпь у западных ворот, южнее их. Кирпичные поверхности ограды и ворот обмазать известью, железные покрытия и кресты окрасить медянкой. Деревянные заполнения ворот и калиток покрыть олифой с добавлением умбры натуральной и сажи.

Щелыково. Погост Николо-Бережки. Северная ограда после реставрации. Фото около 1970-х гг.

Щелыково. Погост Николо-Бережки. Восточные ворота после реставрации. Фото около 1970-х гг.

ВОССТАНОВЛЕНИЕ ЦВЕТОЧНЫХ ВАЗ ДОМА-МУЗЕЯ А. Н. ОСТРОВСКОГО в ЩЕЛЫКОВЕ

У южного фасада мемориального дома А. Н. Островского в Щелыкове на верхней площадке каменной лестницы, ведущей в долину реки Куекши, по бокам её, стоят две цветочные вазы с кирпичными тумбами в основании. Вазы и их основания по ставлены в 50-е годы нашего века на месте существовавших в пору жизни драматурга. Если существующие основания близки подлинным, то вазы – типичный продукт 40-50-х годов, имеющий массу двойников во многих городах Поволжья – ни на какую бы то ни было мемориальность претендовать не могут.

Между тем существует графический материал по подлинным вазам, вполне достаточный для их воссоздания. Предлагаемый проект составлен на основе изучения акварели XIX в., находящейся в спальне Марии Васильевны Островской, и, главным образом, натурных фотографий рубежа XIX–XX вв., хранящихся в архиве мемориального дома. Как видно из фотографий и рисунка, вазы располагались у южного фасада здания на верхней площадке каменной лестницы, по бокам её. Имея в общем форму античных кратеров, они имели особенность – древовидные ручки, в верхней своей части соединённые с телом ваз и рельефно продолжающиеся по ним в виде ветвей с крупными цветами.

Косвенное указание на материал ваз даёт фотография начала XX в. (вид дома с юго-запада). Одна из ваз к этому времени лишилась ручки, и тёмный излом отчётливо выделяется на её белёной поверхности. Это сразу снимает предположение о гипсе как материале (малопригодном как ёмкость для земли с цветами и недолговечном). Из остающихся вариантов – обожжённая глина и бетон – последний для XIX в., даже для конца его, представляется маловероятным. Итак, мы склонны считать, что вазы были сделаны из красной обожжённой глины; снаружи они были глазурованы или побелены; поскольку в них

были цветы, а следовательно, влажная земля, стенки внутренней полости должны были быть покрыты глазурью. Мы предлагаем повторить этот материал.

Постаменты под вазы, в виде квадратных в плане кирпичных столбов с несложными цоколями и карнизами, в общих чертах близки к существующим в настоящее время, но несколько выше их и имеют отличие в деталях. Предлагается переложить и их, согласно фотографиям. Постаменты, судя по всему, имели известковую обмазку.

Примечание: Необходимо установить практически доступный для изготовления вариант ваз и, исходя из этого, задать толщину стенок, решить вопрос с дренажом.*

Одна из ваз в начале лестницы в парк. Фото 2008 г.