Василий Иванович Смирнов
Василий Иванович Смирнов (1882–1941), краевед, долгое время работавший в Костроме, занимавшийся археологическими и этнографическими исследованиями, председатель Костромского научного общества (КНО), директор Костромского музея.
Родился 26.01.1882 в селе Большая Брембола под Переславлем-Залесским в бедной многодетной семье священника. Получил высшее образование в Московской духовной академии, окончив историческое отделение. Из-за отсутствия средств не смог осуществить свою мечту об университете, и в 1906 г. вынужден был принять место помощника инспектора Костромской семинарии. Через некоторое время, уплатив долг духовному ведомству за обучение в Академии, он перешел в 1-ю мужскую гимназию на должность преподавателя истории и прослужил там 9 лет.
Но работа не удовлетворяла Смирнова. Судьбоносной стала встреча с человеком, который направил его интересы в сторону краеведения – врачом Михаилом Николаевичем Комаровым, который организовал небольшой кружок любителей естествознания. В нем и зародилась мысль о создании общества по изучению местного края.
Комаров скончался в 1911 г., но мысль об обществе не оставляла Смирнова. Тогда готовилась выставка, посвященная 300-летию Дома Романовых, что и помогло воплотить идею в жизнь. Открытие «Костромского научного общества» (КНО) состоялось 5 мая 1912 г. Секретарем выбрали Смирнова. Эту обязанность он выполнял в течение 8 лет, затем еще 10 лет был председателем КНО.
Сначала он занялся собиранием библиографии и изучением архивных материалов. Одновременно взял на себя массу организационных вопросов: составлял инструкции и программы по собиранию материалов, привлекал новых членов, готовил собрания и пр. Такая черная работа оказалась не временной, а вечной. Никто, кроме него, не хотел ею заниматься, а он сожалел, что столько времени им упущено для научной деятельности.
Большое значение Смирнов придавал издательской деятельности. Первый выпуск «Трудов Костромского научного общества» вышел в 1914 г. И с этого времени до 1929 г., несмотря на все трудности, вышло более 40 выпусков. В них публиковались результаты полевых исследований – ботанических, геоботанических, геологических и др. Сам Смирнов в 1915 г., в III выпуске опубликовал свою первую работу этнографического характера: «Крестьянская изба и ее резные украшения в Макарьевском уезде Костромской губернии».
Февральская революция заставила Смирнова еще больше уделять внимания общественной работе. Так, он активно занялся созданием в Костроме университета. Торжественное его открытие состоялось 8 ноября 1918 г.
Объем работы КНО резко увеличился вследствие того, что в октябре 1917 г. Обществу был передан Романовский музей. С этого времени КНО приступило к сбору музейных материалов, находящихся в разных хранилищах. В музей поступили коллекции самого Общества, накопленные к этому времени, экспонаты Кустарного музея, Естественно-исторического музея, Лесного отдела выставки 1918 г., Церковно-исторического музея Ипатьевского монастыря и др. 1 марта 1919 г. Смирнов был назначен заведующим Костромским государственным областным музеем и проработал в этой должности до 24 августа 1928 г.
В штате музея сначала было всего 3 научных сотрудника, а с 1921 г. – 4, так что каждый заведовал несколькими отделами. Смирнов взял на себя доисторический и этнографический отделы, а позже еще и художественный. В 1925 г. он выпустил краткий путеводитель по Костромскому музею с иллюстрациями Н.П. Беляевой.
В 1922 г. Смирновым была организована при КНО Этнологическая станция. Он стал ее заведующим. Станция снаряжала каждое лето экспедиции по изучению и сбору материалов о жилище, одежде, пище, средствам передвижения, сельскохозяйственным орудиям, о разных промыслах края. Смирнова особенно привлекала тема славянского язычества. Он изучал обряды, народные верования, разнообразные пережитки языческого культа.
Одним из способов изучения края широко использовалась рассылка анкет, на которые КНО получало многочисленные ответы.
Другой областью интересов Смирнова была археология. С 1921 г. он начал систематически вести разведки и раскопки Им был открыт ряд неолитических памятников и памятников бронзового века. Принимали участие в некоторых раскопках такие археологи, как А.А. Спицын, А.Я. Брюсов, О.Н. Бадер.
Смирнов считал, что из трех задач краеведа – собирание, хранение и исследование – первые две наиболее важны. «Сейчас нужны факты и факты, – писал он. – Что касается выводов, их сделает кто-то потом. При наших силах, при отсутствии лабораторий, литературы, инструментария пускаться в серьезную обобщающую работу рискованно». На заседании, посвященном 15-летию КНО, он назвал краеведов «подмастерьями науки».
Большое значение он придавал пропаганде и популяризации краеведческих знаний. Устраивал циклы лекций для учителей и библиотекарей, сам читал лекции. Составил план краеведческой хрестоматии и пр.
Нагрузка была беспрецедентной. Он работал и день, и ночь. Считал себя обязанным отвечать на все письма-запросы. Много времени занимали поездки на краеведческие конференции и в Центральное бюро краеведения (Ленинград). В 1924 г. он остался вдовцом с двумя детьми. Перегрузка и бытовые заботы привели его в больницу, и в 1927 г. он получил путевку в один из крымских домов отдыха. Вид у него был такой, что женщина, выдававшая путевку, сказала: «Наконец-то путевку получает человек, действительно нуждающийся в лечении».
И в это время над Смирновым стали сгущаться тучи. Некоторые члены КНО были недовольны тем, что он совмещает обязанности заведующего музеем и руководителя Этнологической станцией КНО. В 1928 г. он был освобожден от должности заведующего Музеем и продолжил заниматься доисторическим и этнографическим отделами в качестве старшего научного сотрудника. Но как раз тогда была создана губернским отделом образования комиссия по проверке деятельности КНО, пришедшая к выводу, что тратить средства на Этнологическую станцию в период строительства социализма нецелесообразно. Правление КНО постановило сократить одну штатную единицу, и Смирнов подал заявление об увольнении с Этнологической станции. Но, несмотря на это, он был уволен из Музея, как работающий по совместительству.
Расставание Смирнова с музеем было очень тяжелым, особенно потому, что оставались необработанными материалы раскопок последних лет. Но надо было искать другое место работы, тем более что по сокращению штатов в ноябре 1929 г. была уволена и его жена. (В 1927 г. он женился на Л.С. Китицыной, сотруднице Этнологической станции).
Он нашел место в Ивановском музее, где занялся работой историко-культурного отдела. Успел сделать выставку «Старое и новое Иваново». Работал над составлением библиографии по археологии и этнографии Иванова. Во время летнего отпуска открыл богатую костеносную стоянку Сахтыш.
А в ночь с 15 на 16 сентября 1930 г. его арестовали. В заключении он находился восемь с половиной месяцев. За это время побывал в девяти тюрьмах. В письмах к жене он рассказывал о судьбах людей, с которыми там познакомился. Тогда у него возникла мысль написать книгу «Народ в тюрьме», подобно сочинению Софьи Федорченко «Народ на войне».
По постановлению Особой Коллегии ОГПУ по Ивановской Области 28 февраля 1931 г. Смирнову было предъявлено обвинение по статье 58, п. 10 – за «аполитизацию и децентрализацию науки». Он получил три года административной высылки в Архангельск.
26 мая 1931 г. этап выгрузили на станции Исакогорка в нескольких километрах от Архангельска. Смирнов упорно искал работу. Но, несмотря на нужду в рабочей силе, ему везде отказывали, так как ссыльных принимать было запрещено. Спасали только посылки от жены. Почти через два месяца ему удалось всё-таки получить работу в фотографии. Существовала и проблема с жильем. В переполненном городе невозможно было найти квартиру. Помогла случайная встреча с рыбинским краеведом А.А. Золотаревым, который оказался в Архангельске несколько раньше и снимал угол. Смирнову удалось уговорить хозяйку дома, где жил Золотарев, пустить и его. Он поселился в «зале» на полу под фикусом. Сразу дал жене телеграмму, и осенью 1931 г. она приехала в Архангельск.
Все время их разлуки они писали друг другу письма каждый день. Л.С. Китицыной удалось сохранить эту переписку.
Через некоторое время Смирнов нашел более подходящую работу: его приняли на должность научного сотрудника в только что организованный Северный геолого-разведочный трест. Он работал в отделе минеральных ресурсов. С 1934 г. вел экспедиционную работу по поиску полезных ископаемых, а еще организовал массовый геологический поход, выпустил брошюру «Завоюем недра Севера» с приложением составленной им красочной карты полезных ископаемых. Это мероприятие имело большой успех, и работа продолжилась. Смирнов писал заметки в газеты и журналы, привлекал новых корреспондентов, отвечал на все их письма, и приказом по Геолтресту был назначен ответственным лицом по пропаганде и популяризации геологических знаний.
В 1937 г., когда стало известно, что списки на арест составляются по учреждениям, он уволился, избежав, таким образом, ареста, продолжал некоторое время работать по договорам. В 1938 г. был восстановлен на работе в Тресте в качестве заведующего созданного им геологического музея и по совместительству заведующего издательством, что было сопряжено с поездками в Ленинград. За время его работы в издательстве вышло 14 выпусков «Трудов Северного Геологического Управления» (1939–1941 гг.).
Одновременно он занимался и археологией, использовал свой отпуск для археологических обследований берега Белого моря, работал над археологической картой Северного края. А когда в 1938 г. на окраине Архангельска при рытье котлована была обнаружена неолитическая стоянка, провел на ней раскопки. В 1940 г. во время отпуска он занимался раскопками на озере Лаче под Каргополем.
Не оставил он и занятия этнографией, в частности, написал и отослал в журнал «Советская этнография» статьи о северных туесах и о грабилках – северных орудиях для сбора ягод, и в то же время обрабатывал записи, сделанные в костромской период. Так, им были опубликованы в том же журнале в 1940 г. статьи «Свайные постройки Костромского района» и «Русское народное тканье (костромские пояски)».
Осенью 1941 г., в последние дни жизни, ему почти не приходилось спать: работа, курсы ПВХО, ночные дежурства в Тресте. 22 октября 1941 г. Смирнов скоропостижно скончался от разрыва сердца.
В.И. Смирнов был краеведом-энтузиастом. Он работал, не жалея себя. При этом у него не было стремления ни к славе, ни к деньгам. Даже арест не остудил его потребности в занятиях краеведением. И он был уверен, что другим людям знания о своем крае также должны быть интересны и важны. По-видимому, в известной степени в 1920-е гг. это так и было. Ведь тогда ни сотрудникам музеев, ни посетителям не приходила в голову мысль, что в музее должны развлекать, в отличие от настоящего времени, когда музеи и библиотеки всё больше превращаются в развлекательно-досуговые центры.
Архив В.И. Смирнова, включающий в себя около 6 тысяч писем, был передан вдовой и дочерью в ОПИ ГИМ (Ф. 547). Опись архива осуществлена С.Б. Филимоновым (Археографический ежегодник за 1974 год. М., 1975. С. 315–323). Часть писем опубликована в книгах: Смирнов В.И. Народ в тюрьме (1930–1931). Материалы к биографии В.И. Смирнова (1882–1941) / Л.С. Китицына; Сост. Смирнова Т.В. – Сергиев Посад. 2011. – 224 с.; Смирнова Т.В. Цветок клюквы и веточка карликовой березы. Судьбы краеведов. – Сергиев Посад, 2016. – 392 с.
Т.В. Смирнова
Публикации