МОЯ ЖЕНА

Хомутовы — древний русский дворянский род, по преданиям, ведущий свое начало от некоего новгородца «Невера», жившего, якобы, в Новгороде еще до крещения Руси.

Мария Григорьевна родилась 20 марта (по старому стилю) 1904 года в усадьбе Соколово, на берегу Волги, в 10 верстах от города Кинешмы, на левой стороне нашей великой русской реки. Отец Марии Григорьевны — Григорий Федорович Хомутов (1858—1940) окончил Нижегородский кадетский корпус и Павловское военное училище. Он был участником Русско-турецкой войны 1877—1878 годов, в которой служил в 3-й гренадерской артиллерийской бригаде и был участником взятия Плевны и пленения турецкого командующего Османа-паши. Выйдя в отставку, он до самого 1917 года служил в Кинешемском уезде земским начальником и одновременно агентом страховых обществ. Дед Марии Григорьевны, Федор Васильевич (1809—1867) служил в Елизаветградском уланском полку, имел чин майора. В 1831 году он отличился при взятии Варшавы и был награжден орденом Георгия Победоносца IV степени. Прадед, Василий Алексеевич (1783—1813), был ротмистром Сумского гусарского полка, участником Бородинского сражения 26 августа 1812 года. Погиб он в бою с французской кавалерией в 1813 году в Саксонии, под городом Фрейбургом, его портрет находится в музее на Бородинском поле. Мать Марии Григорьевны, Любовь Ивановна Григорова (1864—1926), была двоюродной сестрой моего отца.

Мария была единственной девочкой в семье, три ее брата были много старше, и она была общей любимицей. С самых малых лет Мария полюбила животных и с четырехлетнего возраста стала ездить верхом. Когда ей было еще только 6 лет, отец подарил ей небольшую лошадку по кличке Муська, на которой она почти все свое время проводила в поездках верхом по окрестным полям, лугам и лесам. В 1912 году Марию отдали в Московскую женскую классическую гимназию С.Н. Фишер. Гимназия эта была на Остоженке, во 2-м Ушаковском переулке, в доме, купленном для гимназии у княгини Волконской. В гимназии был пансион для иногородних девочек, из которого маленькую Марию брали домой только на летние каникулы и на рождественские праздники, а на Пасху брали не всегда, ибо Пасха обычно приходилась на время распутицы, когда переправа через Волгу была затруднена.

В 1914 году или немножко позже близ Соколова поселилась семья Н.П. Рузского (двоюродного брата известного генерала времени 1-й мировой войны, Н.В. Рузского). У Рузских была дочь Настя по возрасту несколько старше Марии Хомутовой, такая же любительница верховой езды. Обе девочки быстро сдружились. У Марии, кроме лошадки Муськи, появился к этому времени подаренный двоюродным дядей донской жеребец Васька, и соседи только диву давались, видя, как маленькая девочка бесстрашно носится верхом по окрестным местам.

Все три брата Марии — Владимир (1892—1922), Иван (1895—1960) и Александр (1897—1937) — окончили 1-й кадетский корпус в Москве. Старшие — Владимир и Иван — участвовали в начавшейся в 1914 году войне с Германией: Владимир в чине штабс-капитана служил в автороте, а Иван — в лейб-гвардии Измайловском полку, был награжден орденом Георгия Победоносца IV степени (солдатским, т.к. был еще вольноопределяющимся).

Летом 1917 года, когда уже было ясно, в какую сторону развиваются события, на семейном совете Хомутовых в Соколове было решено эмигрировать в Канаду. Старшие сыновья должны были добраться туда первыми, а за ними, предполагалось, последует и вся семья (младший Александр в 1917 году был гардемарином и находился в плавании на крейсере «Орел» в водах Тихого океана; был в Индокитае, Австралии, на Филиппинах, вернулся в Россию, во Владивосток, в 1921 году). Из затеи с эмиграцией в Канаду ничего не получилось. Владимир и Иван добрались только до Харбина, где и оказались в школе военной радиосвязи. Владимир позднее, в 1922 году, по обвинению в службе в армии Колчака, в которой он фактически не служил ни одного дня, был заключен в тюрьму в Томске, где вскоре умер от тифа. Иван с 1921 года оказался в Москве, работал в органах ОГПУ-НКВД, к его судьбе я еще вернусь ниже. Младший брат Александр по возвращении в Россию был сослан в крепость Кушку, в которой пробыл около двух лет. Затем работал в Военно-воздушной академии им.  Жуковского, имел «три шпалы» — преподавал радиодело. В январе 1931 он был арестован и заключен в Соловецкий лагерь, где работал на радиостанции на Поповом острове. Погиб во время «санации» лагерей в 1937 году.

После октябрьских боев в Москве в 1917 году родители взяли Марию домой, да и гимназия вскоре прекратила свое существование. Бросив в Соколове почти все имущество, Хомутовы перебрались в Кострому, где вся семья — отец, мать и Мария, которой уже было 14 лет, — вступила в так называемую сельскохозяйственную артель, организованную в бывшем имении Китицыных — Малышкове под Костромой (ныне там дом отдыха). Организатором артели и главным руководителем оказался бывший владелец имения, присяжный поверенный С.А. Китицын, который беззастенчиво эксплуатировал и обсчитывал членов своей артели. Когда малышковская артель развалилась, а ее организатор уехал в Москву, семья Хомутовых некоторое время работала в другой подобной же артели в бывшей усадьбе Скалозубова — в Волове, в 15 верстах от Костромы. И там и тут юная Мария работала на лошадях, наравне с ломовыми извозчиками, на перевозках разных грузов, а также на вспашке, бороновании и др. После развала и воловской артели отцу Марии удалось устроиться директором одного из совхозов «Петрокоммуны» под Галичем, где им пришлось испытать настоящий голод и в очень тяжелых условиях прожить до 1921 года, когда Григорию Федоровичу удалось получить место в Костроме, в «Госсельскладе» — бывшем складе сельскохозяйственных орудий губернского земства. Г.Ф. Хомутов — прекрасный механик и вообще мастер на все руки — был в этом учреждении нужным и незаменимым работником. Когда в 1923 году в Кострому прибыл первый трактор «Фордзон», то именно ему было доверено вести трактор со станции железной дороги до склада по улицам Костромы, заполненным сбежавшимися посмотреть на эту диковину жителями города.

В Костроме Мария устроилась на некоторое время секретарем-машинисткой в Губернский земельный отдел, в подотдел охоты (т.н. «Губохота»), где начальником был С.И. Бирюков, бывший предводитель костромского дворянства и старинный знакомый Хомутовых. Служба Марии в Губохоте была краткой: вскоре этот подотдел, в сущности никому не нужный, был ликвидирован, а устроиться на работу в те годы было очень трудно, и заработок Марии составлял только «гонорар» за шитье, в котором она достигла вскоре совершенства.

Летом 1924 года Мария с матерью устроилась на даче в с. Ширяеве, в школе, которую им на лето сдал учитель этой школы, знакомый Хомутовых — А.Г. Копенин. Там, в трех верстах от Ширяева, на Александровской фабрике в то время работал и я. Наша дружба, начавшаяся еще давно, перешла в любовь, мы «расписались» в загсе в октябре 1924 года, а обвенчались позднее, в мае 1925 года, в Костроме, в церкви Бориса и Глеба.