Часть третья
СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ

ОТГОЛОСКИ КРЕСТЬЯНСКОЙ ВОЙНЫ ПОД РУКОВОДСТВОМ Е.И. ПУГАЧЕВА В КАДЫЕВСКОМ КРАЕ

Два столетия назад императорская Россия была до самых основ потрясена крестьянской войной под предводительством Емельяна Пугачева. Хотя основные события этой народной войны происходили далеко от Кадыевского уезда и пугачевцы дошли только до Казани, но в то время глухо волновалась и вся остальная Россия. И господствующий класс, дворяне, были не на шутку встревожены возможностью появления отрядов Пугачева и в других местах.

Публикуемый ниже документ отражает страх кадыевских дворян перед возможным появлением пугачевцев в их уезде. Собравшись на экстренное собрание, помещики Кадыевского уезда постановили создать из своих крепостных крестьян нечто вроде ополчения и этими силами вести охрану границ уезда от возможного нападения. Кроме того, в постановлении указывается на необходимость сбора всяких сведений и широкого осведомления самих помещиков о событиях. Под документом имеются подписи 26-ти помещиков Кадыевского уезда.

В то время границы Кадыевского уезда обнимали гораздо большую территорию, нежели теперь имеет Кадыевский район. На западе граница уезда захватывала большую часть теперешнего Островского района, почти до самого Судиславля, а на юге территория уезда распространялась почти до самой Кинешмы. Так, в Кадыевский уезд входило столь известное теперь Щелыково, усадьба А.Н. Островского, и, даже еще южнее, село Комарово, всего в 10 километрах от Кинешмы. Именно там, в Комарове, где было поместье старинного дворянского рода Полозовых, и сохранился этот любопытный документ.

История же его обнаружения такова. Селом Комаровом в течение нескольких столетий владели дворяне Полозовы, и в их доме со временем собрался значительный фамильный архив, в котором имелись документы самых древних лет, начиная с XVI века. После смерти последнего из Полозовых, в начале XIX века, имение перешло к его дочери, т. к. мужского потомства у него не было. А последняя из дочерей А. Полозова передала имение своему родственнику Яковлеву. У Яковлева была, кроме доставшегося Комарова, еще усадьба близ Клеванцова, называвшаяся в то время «Подбровное», а позднее «Панброво». Туда был перевезен весь архив из Комарова, где он находился вплоть до национализации имения в 1918 году. Затем последние владельцы Панброва были выселены из усадьбы, но они вывезли со своими вещами и архив, который находился у Яковлевых. Одна из Яковлевых, работавшая в 1941—1944 годах в селе Адищеве, в больнице, обнаружила уже забытый к тому времени комаровский архив на чердаке своего жилья и, не имея понятия о ценности таких старинных документов, стала ими растоплять печь. В один из приездов к ней ее зять, В.П. Степанов, увидел, что его теща разжигает печь какими-то старинными бумагами. Предполагая ценность бумаг как исторических документов, В.П. Степанов собрал оставшиеся листы и привез их к себе в город Заволжск. Там он сложил эти документы на чердаке своего дома и, не имея возможности их прочитать, так как они написаны непонятным почерком XVII—XVIII столетий, трудно читаемым неспециалистами, хранил их до поры до времени. Там и были эти документы обнаружены мною. Все собрание в количестве 104 документов было мною, по согласию с В.П. Степановым, передано на хранение в Государственный архив Костромской области.

Среди древних документов и оказалось публикуемое постановление кадыевских дворян о мерах предосторожности, принятых в связи с возможным появлением отрядов Пугачева.

«В 1774 году, августа, 4 дня. Мы, нижеподписавшиеся дворяне Кадыевского уезда, по присланному к нам от выбранного нами предводителя, согласно советов, для лучшего, от известного государственного злодея Пугачева предосторожности и сохранения общего покоя, приговорили учинить следующее учреждение:

Для содержания постановленных в Кадыевской воеводской канцелярии к разведыванию и охранению на границе Кадыевского уезда караулов, дать каждому для пребывания бессменно с каждых ста душ по одному человеку, годному к службе, включая и мелкопоместных, коих в число расчлененных поравнять, и також и другого звания, как то: экономических и отписных крестьян, с ружьем или исправным каким по оборонению другим оружием, коим и быть в ведомстве нашего господина предводителя до того времени, как от того государственного злодея опасности настоять не будет, а сверх того, мы, дворяне, усердствуя на службе Ея Императорского Величества и желая общего покою и тишины и истребления оного злодея, по поветам нам о слухах, каждый по своей возможности, услугу сами или через своих служителей показать не отрицаемся, но к лучшему намеренного окончанию, благоволено было б осведомление о том учинить с государственными здешнего уезду присутственными местами, и если где уполномоченное собрание по обороне, то было б для необходимой потребности откуда надлежит, порох и прочие припасы.

У подлинного приговору подписано тако:

Предводитель коллежский асессор Ашитков Степан

Маэор Федор Ларионов

Маэор Филипп Чагин». Всего 26 подписей.