Мерянские топонимы и гидронимы Костромской земли (к проблеме междисциплинарного подхода в вопросах изучения мерянского населения)

История летописного финно-угорского народа меря привлекает все больше внимания специалистов различных областей, о чем свидетельствуют как научные статьи, вышедшие в последние годы, так и дискуссии, посвященные этому вопросу на страницах глобальной сети Интернет. На наш взгляд, представляется очевидным, что решение многих вопросов, связанных с изучением мерянского наследия, возможно лишь при системном подходе, при совместных усилиях ученых различных специальностей.

Исследования топонимики Верхнего Поволжья началась во второй половине XIX в. Начало изучения вопроса было положено Д. Европеусом, а затем продолжено в работах финских исследователей П. Равила, Я. Калима 1 , а с середины 1990-х гг. А. Альквист 2 . Вместе с тем, на данный момент финно-угорский топонимический материал Мерянской земли собран очень фрагментарно, и необходимо планомерное пополнение его как архивными, так и полевыми исследованиями 3 .

Практически не вызывает сомнения многослойность финно-угорской топонимики. Объяснение этому исследователи объясняют как эволюцией мерянского языка, развивавшегося на соответствующей территории продолжительное время, так и восприятием мерянским населением топонимов, созданных предшествующими народами. Единой точки зрения по данному вопросу в настоящее время не существует.

Существует две версии относительно места мерянского языка в финно-угорской семье. Согласно одной, он был близок к марийскому языку, что пытаются объяснить близостью этнонимов мари и меря. Согласно другой версии, он стоял ближе к прибалтийско-финским языкам. Анализ мерянской топонимики проводился, в основном, с опорой на марийские параллели 4 .

В рассмотренных выше публикациях, авторы считают исчезнувший мерянский язык наиболее близким к марийскому, оставляя без внимания тот факт, что в настоящее время распространены два заметно отличающихся диалекта: горный и луговой. По мнению авторов менее известных публикаций, имеет место близкое родство мерянского языка эрзянскому 5 . На наш взгляд, последней гипотезе следует уделить особое внимание, поскольку многие исследователи мерянского наследия вообще не упоминают ни народ эрзя, ни эрзянский язык.

По мнению авторов ряда научных публикаций, изданных в Мордовском государственном университете, в процессе формирования Древнерусской государственности, а затем Московской Руси финно-угорские народы (чудь, суоми, корела, меря, мурома, мещёра, весь, мари) приняли прямое участие в этногенезе древнерусского этноса 6 .

О близком родстве и, возможно, единстве эрзянского, мерянского, муромского и мещёрского народов (возможно, составлявших в недалеком историческом прошлом единую общность), а также об интегрированности Эрзи в Русь свидетельствует также и русский былинный эпос: глава русских богатырей Илья Муромец из эрзянского села Карачарово из-под эрзянского города Мурома. Село Карачарово и город Муром еще в XVII веке были эрзянскими населенными пунктами. Голландец Стрюйс в описании путешествия из Москвы в Астрахань 24– 27 мая 1669 года отмечает: «...Из Ляхов отправились в Муром (Моruma). Этот маленький городок, населенный москвитянами и татарами, называемыми мордвой (Morduvins) составляет границу последних, хотя находится под властью царя» 7 . Второй по значению былинный герой Добрыня Никитич – из эрзянского города Рязани (Эрзяни), а третий по значению богатырь Алеша Попович – из меряно-эрзянского города Ростова.

С эрзянской реки Сура прибывает в Великий Новгород самый поэтичный персонаж русского эпоса Садко. В.В. Фомин указывает, что антрополог Ю. В. Марк среди эрзянского населения восточных районов Мордовии выделила «сурский тип» в бассейне р. Сура, который близок к «ильменскому типу» среди русских, живущих в окрестностях Ильменского озера 8 . Эта близость, по мнению А. М. Шиховцева, обусловлена тем, что русские на озере Ильмень являлись в действительности переселенцами-эрзянами 9 .

Согласно Шиховцему, русские былины, в которых полнее всего выражен русский дух, русский менталитет, русское национально-государственное сознание возникли и бытовали среди собственно русско-меряно-мещёро-муромо-эрзянского и другого финно-язычного населения (Новгородская, Архангельская, Костромская, Вологодская, Ярославская, Тверская, Рязанская, Владимиро-Суздальская, Московская, Карельская, Средне-Волжские и другие исторически неславянские земли) 10 . Среди славянского населения они прежде были неизвестны, их нет ни на Украине, ни в Белоруссии. Но подобные богатыри есть у финноугров в национальных эпосах «Калевала» (Вяйнямёйнен, Лемминкяйнен, Ильмаринен) и «Масторава» (Ишкен-Паз).

Также согласно Шиховцему, «Словене» на Ильмене – вербальное привнесение летописца, оно сделано тогда, когда киевским князьям по политическим соображениям выгодно стало «ославянить» ильменских русов, чтобы предъявить на них свои права так же, как в 882 г. на Киев предъявил свои права Олег. Новгородское вече является собственно русской формой решения общественных вопросов. Слово «вече» производно от эрзянского понятия «велень чи» – «мирской день», то есть день, на котором коллективно решались общественные вопросы 11 .

По свидетельству И. Г. Георги, эрзяне до прихода татар жили около Ярославля, Костромы и Галича, то есть там, где жила Меря. Многовековое присутствие норманнов-скандинавов среди финно-волжских народностей современной центральной России объясняет факт призвания варяжских князей новгородцами-финнами в 862 г. и естественное их включение в этногенез русской народности 12 .

До сих пор открытым остается вопрос и о происхождении топонима Кострома 13 . Известна версия профессора И. В. Миловидова, согласно которой город был основан существенно ранее 1152 года – в середине IX века в виде поселения со смешанным славяно-мерянским населением 14 . В таком случае, на наш взгляд, представляется имеющей право на существование версия об угро-финском происхождении названия, от финских слов «kosto maa» ? «земля возмездия».

В течение длительного времени основным методом разграничения различных этносов человеческой цивилизации являлись сопоставления языков, наречий и диалектов, используемых теми ли иными популяциями.

В последнее десятилетие, принципиально иной подход в деле определения родства тех или иных народов демонстрирует генетическая генеалогия. Новое научное направление использует информацию, скрытую в Y-хромосоме, передающейся от отца к сыну практически в неизменном виде. Комбинация блоков генов гаплогруппы передается без изменения, за исключением случайных мутаций, из поколения в поколение. Благодаря мутациям, сформировались различные гаплогруппы Y-хромосом, которые свидетельствуют о происхождении и родословной их носителей. Исследования проводились в Тартуском университете при участии специалистов из российских вузов. Разработанная методика обеспечивала высокую достоверность исследований – более 95 % 15 . Результаты этого анализа согласуются с гипотезой Шаронова.

Согласно результатам исследований, 1228 образцов Y-хромосом русских мужчин, проживающих в настоящее время на территории России в границах времен Ивана Грозного, установлено, у русских Севера России ярко представлена гаплогруппа N3, характерная для финской группы народов. На самом Севере России ее процент доходит до 35 (у финнов в среднем 40 %), но при продвижении в южном направлении, доля гаплогруппы N3 существенно снижается 16 .

С одной стороны, системный подход к изучению проблемы мерянского наследия требует большей интеграции ученых – представителей разных специальностей, а с другой стороны, требует критического пересмотра ранее устоявшихся положений.

До сих пор отсутствует единая точка зрения и в вопросе о границах расселения народа меря ввиду скудности археологических данных, крайне малой выборке результатов генетического анализа гаплогрупп у коренного населения. В то же время, анализ топонимики свидетельствует о длительных и интенсивных финноугорско-славянских контактах на этой территории и о распространенности топонимов «мерянского» типа вплоть до современной Архангельской области 17 .

Об увеличивающемся интересе к мерянскому наследию свидетельствует активность участников специальных дискуссий в виртуальном пространстве, в частности, на Интернет-форуме «Уралистика» 18 . В дискуссии принимают участие лица с различным образованием, занятые в различных сферах деятельности.

В виртуальном пространстве получила распространение версия о близости мерянского и эрзянского языков. Предположение основано на фонетической близости ряда гидронимов и топонимов на территории проживания летописного народа меря словам эрзянско-русского словаря 19 . К сожалению, данные предположения не получили должной оценки специалистов-филологов.

В частности, предпологается, что название реки и города «Москва» происходит от древне-эрзянских «моска ва» или «моска вейси» – «гнилая вода».

Что касается топонимов и гидронимов Костромской области, перевод с помощью эрзянско-русских словарей дает следующие результаты.

Названия города и реки Нерехтаможно объяснить происхождением от эрзянских слов «нерь» – «нос», «морда» и «овто» – «медведь».

Нея (город и река в центре Костромской области), возможно, получили название от эрзянского «неявт» – «видение» (альтернативный вариант – от финского и вепсского “nelle” – «болото»).

Ветлуга – река на востоке Костромской области – возможно, получила название от эрзянских слов «ветла» – «большая ива» и «луга» – «луг».

В Костромской области известно три реки с одинаковым названием – Шача, происходящим, предположительно, от эрзянского «шачо» – «вид», «образ».

Востошма – небольшая река, а также разъезд Северной железной дороги вблизи города Галича. Имеется версия, что название происходит от эрзянского «вастомс» – «встретить».

Андоба – река в Судиславском и Костромском районах, а также деревня в Судиславском районе. Железнодорожная станция имеет похожее название – «Андома», что, на наш взгляд, ближе к исконному названию. Происхождение можно объяснить как с помощью эрзянского слова «андомс», так и финских «anda maa» – «кормящая, щедрая земля».

Вига – река в Чухломском и Кологривском районах. Имеется версия, что название происходит от эрзянского «виемс» – «река».

Меза – река и железнодорожная станция на линии Кострома – Галич. (Примечательно, что если в Судиславском районе название произносят с ударением на последнем слоге, то на севере Костромского района ударение делают на первом слоге, что более правильно с точки зрения финно-угорских языков.) Происхождение названия можно объяснить созвучным эрзянским словом «мазя» – «мелкая», «мелководная».

Покша – река в Костромском и Красносельском районах. Название, возможно, происходит от эрзянского «покша» – «полноводная».

Название реки Унжа, протекающей через Кологривский, Мантуровский и Макарьевский районы, предположительно, происходит от идентичного эрзянского слова, соответствующего русскому – «жук».

Корега – река в Буйском районе и железнодорожная станция. Название может быть переведено с эрзянского – «коряга».

Кинешма – город в Костромской губернии (в настоящее время расположен в Ивановской области). Название может происходить от эрзянских слов «ки» – «дорога» и «неш» – «пчела». (Согласно другой версии, «Ки неш маа» – «Земля (место) сбора подати (налогов)» 20 .)

Ламса – река на севере Костромской области и железнодорожная станция Монзенской железной дороги. Предполагается, что название происходит от эрзянского «ламо» – «много».

Шунга – крупное село в Костромском районе, в дословном переводе с эрзянского (при этом правильное ударение на первом слоге) – «поющая река».

Несмотря на представленный в сети обширный материал, который потенциально может представлять большую научную ценность, он зачастую остается без должного изучения специалистами, имеющими необходимые знания в фонологии, исторической грамматике финно-угорских языков, а также в диалектологии местных говоров.

В связи с появлением новых методов исследования, интенсивным развитием средств электронной коммуникации, а также увеличения круга лиц, заинтересованных в изучении истории народа меря, настало время поднять эту проблему на качественно новый уровень.

Для устранения расхождений в трактовках археологических, топонимических источников и результатов генетического анализа необходим компромиссный подход по итогам совместного обсуждения спорных вопросов представителями различных научных областей, занимающихся вопросами мерянского наследия.

1 Леонтьев А. Е. Археология мери (к предыстории Северо-Восточной Руси). М., 1996.

2 Матвеев А. К. Субстратная топонимия Русского Севера и мерянская проблема // Вопросы языкознания. 1996. No 1. С. 3–23

3 Ойконимы ростовской мери / А. Ю. Данилов, А. Л. Каретников // История и культура Ростовской земли, 2005 / Гос. музей-заповедник «Ростовский кремль». Ростов : 2006. С. 378–390.

4 Матвеев А. К. К проблеме расселения летописной мери, «Гуманитарные науки. Выпуск 1», No 7, 1997.

5 Документы и материалы по истории Мордовской АССР. Т. 1. Саранск: МНИИЯЛИ, 1940; Фомин В. В. Пургасова Русь // Вопросы истории. 2007. No 9.

6 Там же.

7 Указ. соч.

8 Там же.

9 Шаронов А. М. Народ эрзя и Русь: в фокусе русского неславянина. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.erzan.ru/news/narod-erzja-i-rus-v-fokuse-russkogoneslavjanina-aleksandr-sharonov.

10 Там же.

11 Там же.

12 Документы и материалы по истории Мордовской АССР. Т. II. Саранск: Мордкиз, 1940. С. 156–157.

13 Штейнгольд А. Еще раз о мифологическом имени Кострома (Коструб) в свете фольклорно-этнографических данных / Respectus Philologicus, No 2(7), 2002. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://filologija.vukhf.lt/2-7/shtejngold.htm

14 Миловидов И. В. Очерк истории Костромы с древнейших времен до царствования Михаила Федоровича. Кострома, 1886. – 236 с.

15 Клёсов, А. А. Гаплотипы угро-финских русских северных славян: семь племен // Альманах «Лебедь», No 585, 22 февраля 2009 г. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.lebed.com/2009/art5482.htm

16 Analysis of Y chromosome STR haplotypes in the European part of Russia reveals high diversities but non-significant genetic distances between populations / L. Roewer, S. Willuweit, C. Kruger, M. Nagy, S. Rychkov, I. Morozowa, O. Naumova, Y. Schneider, O. Zhukova, M. Stoneking, I. Nasidze. Int. J. Legal Medicine. 2008. 122(3), 219–23.

17 Матвеев В. К. Указ. соч.

18 Uralistica: the world of finno-ugric and samoyed peoples (Интернет-форум финноугорских и самодийских народов) [Электронный ресурс] Режим доступа: http:// uralistica.ning.com/forum.

19 Коляденков М. Н., Цыганов Н. Ф. Эрзянско-русский словарь. М.: Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1949. 292 с.

20 Analysis of Y chromosome STR haplotypes in the European part of Russia reveals high diversities but non-significant genetic distances between populations/ L. Roewer, S. Willuweit, C. Kruger, M. Nagy, S. Rychkov, I. Morozowa, O. Naumova, Y. Schneider, O. Zhukova, M. Stoneking, I. Nasidze. Int. J. Legal Medicine. 2008. 122(3), 219–23.