Улица Долматова

Долматовский пруд.

Она проходит от улицы Шагова до Советской улицы, как бы продолжаясь Горной улицей и являясь составной частью первого полукружия улиц, окаймляющих исторический центр Костромы. Застройка ее началась очень рано — здесь была окраина Кузнечной слободы, или, короче, «кузнецов», но как улица складывается только к XVIII в. Сама история оформления ее названия отражала трудности создания этой улицы. Первоначально она именовалась «Игнатова улица в Кузнецах, Козьмодемьянская тож», однако только частично совпадала с ней в своем начале, а дальше Игнатова улица шла в направлении улиц Шагова и Галичской. Со 2-й половины XVIII в. улица уже на всем ее протяжении называлась «Козьмодемьянской окружной, бывшей Кузнецкой улицей». Козьмодемьянской ее звали из-за одноименной церкви, расположенной напротив пруда.

Фактически от пруда начинается и улица Долматова. Камаев пруд — едва ли не единственный уцелевший из некогда многочисленных водоемов подобного рода в старой Костроме. С конца прошлого века на нем заливался первый в городе каток, особенно любимый тогдашней учащейся молодежью. Еще раньше Камаев пруд окружали кузницы (он находился на территории Кузнечной слободы), из которых самая большая — общественная кузница продолжала действовать до 1820-х годов.

К середине XIX в. на месте одной из кузниц на берегу пруда был выстроен небольшой деревянный домишко чиновника Розанова. Василий Федорович Розанов был сыном священника с.Матвеевского Кологривского уезда (вторым священником там в то время служил отец знаменитого ученого-историка академика Евгения Евстигнеевича Голубинского). В 1840 году он закончил Костромскую духовную семинарию и поступил писцом в Палату государственных имуществ. С 1844 года В.Ф.Розанов служит в Ветлуге и Галиче, а в 1853 году возвращается в Кострому, заняв пост столоначальника в той же палате. В 1855 году его временно командировали в Ветлугу помощником окружного начальника, и там 20 апреля 1856 года у его жены Надежды Ивановны родился шестой по счету ребенок — Василий. Вскоре Розановы вернулись в Кострому, а в 1861 году Василий Федорович скончался, оставив семью без средств к существованию. Василий Васильевич Розанов учился в Костромской гимназии и впоследствии прославился как один из наиболее глубоких и оригинальных писателей и мыслителей России, автор выдающихся книг: «Опавшие листья», «Уединенное» и др. В книге «Около церковных стен» (СПб, 1906 г.) он писал: «Ничто из далеких моих воспоминаний так не ярко, как весенние игры на бугорке, где стояла наша Покровская церковь. Вот на бугорке такого-то, в своем роде Неведомого Бога Православие, церкви «Покрова Пресвятые Богородицы» в Костроме, и я играл с мальчиками из своей околицы ранней весной. Хороший обычай у русских — ставить храмы на бугорке, на горке... Мартовско-апрельское солнце осушит, бывало, этот бугорок раньше всей околицы. Везде — зима, а около храма — весна. Как это хорошо. Пусть физики догадываются, что каменные ступени паперти и отражения от белых каменных стен солнечных лучей необыкновенно нагревают бугорок... Везде в садах, в огородах стоит глубокая зима, хоть и яркое уже, солнечное, а около Покрова Пресвятые Богородицы — лето; и, забирая бабки, плитки, деревянные шары и клюшки, все летние забавы, мы, бывало, спешим туда, и пока наши мамаши возятся с нуждою своей, добывают нам корм,  мы с беспечностью и легкомыслием предаемся там забавам».   «Лет пять назад я посетил свою родную Кострому, где прошло мое детство: Боже, какое убожество, какое нищенство! Какая тишина!»

Поблизости от дома Розановых (он теперь снесен) находится одноэтажный деревянный дом № 6, неоднократно перестраивавшийся, он в начале нынешнего столетия принадлежал купцам Овчинниковым. Именно у них останавливалась в свой первый приезд в Кострому Цецилия Самойловна Зеликсон-Бобровская, направленная сюда для восстановления разгромленной царской охранкой в апреле 1902 года социал-демократической организации. В «Записках подпольщика» она вспоминала:

«Я выехала в Кострому, где направилась к курсистке питерских Бестужевских курсов Клавдии Овчинниковой. Жила она в то время у своих родителей, купцов Овчинниковых. Клавдия очень тепло меня встретила и сразу принялась за мое устройство. Старикам своим она заявила, что я знакома ей по Питеру, что в Кострому приехала по семейным обстоятельствам и буду здесь искать уроков... Овчинниковы приняли самое горячее участие в моей судьбе. Отвели мне отличную комнату, кормили до отвала и за все это назначили плату всего 12 рублей в месяц. По тем временам это было очень дешево. В доме Овчинниковых, начиная с хозяина и кончая прислугой, все были круглые, здоровые, упитанные. Мой истощенный вид вызывал у них сострадание. Надо мной вздыхали, подсовывали лучшие куски и от души сочувствовали моему семейному горю. Весь овчинниковский дом был до такой степени пропитан благонадежностью, что и я ни у кого не вызывала подозрений». Революционерка прожила у Овчинниковых до отъезда из Костромы в начале 1903 года.

Небезынтересен и следующий дом — № 8, каменный, одноэтажный и с подвалом, датированный концом XIX в. В нем жил Б.М.Славочинский (1888—1940-е). Высококвалифицированный врач-хирург, страстный поклонник театра и к тому же близкий родственник очень популярного актера Н.Ф.Костромского. После революции, с открытием в Костроме Театра студийных постановок под руководством А.Д.Попова, Борис Марианович вступил в этот театр и быстро стал одним из ведущих актеров. В сменившем театр Попова Передвижном показательном театре он, выступая под псевдонимом «Седой», проявил себя и как талантливый режиссер. Тем не менее Славочинский не оставил медицину, служа ординатором в одной из больниц. Позднее, уехав в Москву, он, по некоторым сведениям, был артистом Театра Революции, профессором ГИТИСа.

На старинной улице сохранилось, однако, немного памятников архитектуры. К их числу относится двухэтажный дом из красного кирпича с балконом. Он не слишком стар — возведен купцом Бородатовым в 1905 году, но обращает на себя внимание своеобразием конфигурации и декора. И пусть формы дома эклектичны, все равно он уютен и хорошо запоминается.

Кирпичный дом XIX в.

Левая, нечетная сторона улицы Долматова сохранила рядовую застройку преимущественно конца XIX — начала XX века. Образцом подобного рода можно, к примеру, назвать двухэтажный кирпичный дом № 11, выстроенный в 1902 году подпоручицей В.Н.Васильчиковой. Однако расположенный вблизи него одноэтажный каменный дом № 15 возведен еще до 1810 года — первоначально он принадлежал мещанину П.И.Ботникову, устроившему во дворе кожзавод.

В конце улицы (за ул.Свердлова) застройка второй половины XIX в. перемежается с современными зданиями.

В 1925 году бывшей Козьмодемьянской улице было присвоено имя Долматова. Дмитрий Иванович Долматов (1893—1920) — уроженец д.Кожино Галичского уезда, студент Петроградского университета, затем прапорщик. Член КПСС с марта 1917 года, активный участник Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде. В 1918 году — председатель Галичского уисполкома, в 1919-м — Костромского губисполкома, в 1920-м — комиссар костромских 40-х пехотно-инструкторских командных курсов.