О ПРОШЛОМ СЕВЕРНОЙ ОКРАИНЫ КОСТРОМЫ

Северную окраину города Костромы в его современных границах составляет поселок Северный, включивший в себя бывшие деревни Ребровку и Опалиху. Эти деревни, в числе многих других, на протяжении длительного времени находились во владении графов Воронцовых. Из этой семьи вышло много выдающихся государственных деятелей России, военных, дипломатов.

По сохранившимся в Костромском архиве документам можно видеть, что представляла из себя деревня Опалиха двести лет назад. Так, в одном документе читаем: «Сельцо Опалиха, в пяти верстах от города Костромы, стоит на речке Баклановке; дворов в ней 84, душ мужских 192 и женских 163, владения его сиятельства, генерал-аншефа, действительного камергера, сенатора и разных орденов кавалера, графа Романа Илларионовича Воронцова. А в оном сельце имеется господский дом господина графа, и при нем регулярный сад с плодовыми деревьями, из оного плоды употребляются для господина графа. Против сельца и господского дома, на речке Баклановке — плотины и устроены три пруда, а в них разводится рыба: караси, карпы, щуки и окуни, — которые улавливаются и употребляются для господского стола господина графа.

В сельце Опалихе имеется каменная фабрика, полотняная, о 70-ти станах; на оной работают крестьяне графа Воронцова из оного сельца Опалихи, а ткут на оной фабрике флотские полотна, равендуки и коломянки, ценою от 10 копеек до 14-ти, и отправляют в Санкт-Петербургский порт».

Ныне уже не существующая опалихинская полотняная фабрика являлась старейшей в Костроме. Возникновение ее относится к самому началу XVIII века. Из документов того времени видно, что еще во времена Петра I костромские полотна и парусина вывозились за границу. Так, при отправке по велению Петра I первой русской морской экспедиции в Испанию и Португалию парусина и флотские полотна были в числе тех товаров, которые предназначались для продажи в этих странах, и продукция Костромы заслужила в портах Испании и Португалии самую высокую оценку. В дальнейшем «воронцовское» полотно всегда имело широкий спрос на рынке, а парусина шла для нужд русского флота. Работали на этой фабрике все взрослые мужчины из Опалихи, много подростков, а также женщины. Общее число работающих достигало 200 человек.

Жители же деревни Ребровки, в которой было всего 12 дворов и 43 души обоего пола, занимались исключительно хлебопашеством. Графу Воронцову они платили оброк по 2 рубля 50 копеек с души. Пахотной земли у ребровских крестьян было 76 десятин, т. е. на двор приходилось немногим более 4-х десятин.

К какому же времени относятся эти архивные документы? Ни на одном из них нет дат, однако можно установить, что они относятся или к концу 70-х или к началу 80-х гг. XVIII века. Владельцем указан Роман Илларионович Воронцов, бывший костромским генерал-губернатором как раз в указанные годы. Умер он в 1783 году. Данные о количестве земли соответствуют сведениям генерального межевания, бывшего в 1777 году, следовательно, составление описания Опалихи и Ребровки с большим вероятием можно отнести к 1777—1783 гг.

Основателем опалихинской полотняной фабрики, очевидно, был отец Романа Илларионовича, бывший костромским воеводой в 30-е годы XVIII в., Илларион Борисович Воронцов, имевший чин майора.

Кто же из Воронцовых проживал в Опалихе и пользовался плодами из фруктового сада и карасями и карпами из прудов? Очевидно, что это были и Илларион Борисович, и Роман Илларионович. Оба они занимали высшие административные посты в Костромской губернии, и, очевидно, Опалиха служила им загородной резиденцией.

Между прочим, еще в 60-е годы нашего века автор этих строк был свидетелем, как в одном из опалихинских прудов, сохранившихся и до наших дней, был пойман карп громадных размеров, весом около 3-х килограммов. Не был ли он современником Воронцовых?

Сын Р.И. Воронцова, Александр, был дипломатом, русским послом в Англии и Голландии, участником многих международных конференций и составителем ряда государственных договоров. Другой его сын, Семен, — сподвижник А.В. Суворова, герой сражения под Ларгой, затем также дипломат, посол России в Венеции и в Англии. Дочь Романа Илларионовича, Екатерина Романовна, по мужу Дашкова, была первым и единственным пока президентом Российской академии наук — женщиной.

Внук Романа Илларионовича, Михаил Семенович (1782—1856), оставил большой след в истории не только как военный и государственный деятель, но и как человек, которого судьба свела с А.С. Пушкиным. Вот что пишет о нем писатель Всеволод Иванов в своей недавно вышедшей из печати книге «Александр Пушкин и его время»: «...Граф Воронцов... воспитанный в Англии, военный с четырехлетнего возраста, когда он получил первый чин прапорщика лейб-гвардии Преображенского полка, в двадцатилетнем возрасте уже воевал на Кавказе, в Швеции, в Турции. Тяжело раненный при Бородине, Воронцов лечился в своем богатом имении, и вместе с ним лечились за его счет 50 раненых офицеров и 300 солдат его корпуса. После выздоровления Воронцов дерется в «битве народов» под Лейпцигом, после победы над Наполеоном три года командует Оккупационным корпусом во Франции. Покидая Францию с уходящими русскими частями, Воронцов... рассчитался с французами за долги всех своих офицеров, что обошлось ему в полтора миллиона рублей. Только женитьба на графине Браницкой, дочери... гетмана графа Ксаверия Браницкого, смогла поправить Воронцову его состояние... В политических воззрениях своих либерал Воронцов был решительным противником крепостного права и на своем посту в Одессе (там он был генерал-губернатором. — А.Г.) проводил принцип равенства экономических возможностей для всех работавших в коммерции Одессы национальностей настолько, что его упрекали в покровительстве евреям...».

После Одессы он был главнокомандующим войсками и наместником на Кавказе. Этот период его жизни, а также его сына Семена Михайловича, превосходно описан Львом Николаевичем Толстым в повести «Хаджи-Мурат». В Одессе же произошло столкновение М.С. Воронцова с А.С. Пушкиным, причиною которого была ревность. 42-летний Воронцов приревновал свою красавицу-жену к 24-летнему Пушкину, сосланному на юг. Воронцов добивается высылки Пушкина из Одессы, отношения между ними все более портятся. Воронцов отправляет Пушкина в нелепую командировку на борьбу с саранчой, на что Пушкин отвечает известным стихотворным отчетом. Вскоре Пушкин стреляет в Воронцова меткой эпиграммой; в письмах к своему другу П.А. Вяземскому Пушкин не называет Воронцова иначе, как «подлецом».

Таким образом, история двух костромских деревень, Опалихи и Ребровки, ныне вошедших уже в черту города, неразрывно связана с одной из известнейших в России фамилий — графов Воронцовых. К сожалению, у нас нет данных, бывали ли в Опалихе Е.Р. Дашкова и М.С. Воронцов. После национализации 1918 года в усадьбе Воронцовых была школа, затем детский дом.