Старые фотографии
Снова меня охватило состояние, когда вдруг «пальцы просятся к перу, перо к бумаге, минута – и…» польется ностальгический рассказ о временах, давно минувших, о бесконечно родных, давно ушедших людях, которых я никогда не видела, а сам факт существования которых вспыхивает в моем сознании как смутное детское воспоминание маминых рассказов о них. Генетическая память снова не дает мне покоя.
Старая фотография…
Это сейчас она так отлично смотрится, отреставрированная Алексеем Орлеанским, моим пятиюродным братом художником. А все надписи, что так уместно вставил он на фото, надписи, без которых картина была бы просто нема, сделаны были на отдельном листке бумаги таким родным и знакомым неповторимым маминым почерком:
Снимок сделан в 1902 году в фотографии А.Апельтъ по адресу Москва Мясницкiя ворота, куда, видимо, вся семья, специально собралась для увековечения себя на память нам, потомкам. Это семья моих прадедов по линии мамы – прадедушки и прабабушки.
Родители Александра Николаевича, главы этой семьи, происходили из крестьян деревни Гляздуново Солигаличского уезда, находившейся в страшной глуши на самом севере Костромской губернии, на границе с вологодской землей. На фото – единственный дом, оставшийся от деревни Гляздуново к 2016 году. Снимок этот сделал Денис Покровский, правнук Александры Александровны Покровской, который тем летом совершил поездку на свою прародину.
Земли там не ахти как плодородны, урожаи низки, и после отмены крепостного права люди стали искать лучшей доли на стороне, занялись отхожим промыслом. Вот и мужчины семьи Баталиных направились, да не куда-нибудь, а в столицу. Сколотили артель маляров, подрядились ремонтировать церкви. Зимы проводили в Москве, зарабатывали на жизнь большой семьи, а летом трудились на земле, на родине. Прижились в Москве, даже приобрели в собственность несколько домов, с которых тоже получали доход, пуская квартирантов. В адресно-справочных книгах «Вся Москва» конца 19-ого – начала 20-ого веков обнаружились два адреса домов наших Баталиных: собственный дом Александра Николаевича под № 22 по Чешихинскому проезду и № 9 по 3-ему Ирининскому переулку – дом братьев Баталиных. Дома недалеко друг от друга, в районе церкви святой Ирины, в Лефортовой части.
Во второй половине 19-ого века в одной из московских семей бывших отходников из костромской глубинки, а к тому времени уже укоренившихся москвичей Баталиных, было два сына, Антон и Александр, и четыре дочери – Елизавета, Анна, Ольга, Мария. Все они со временем обзавелись семьями и жили в Москве. Александр – это мой прадед. В 1879 году родители женили его, совсем еще молоденького. Невесту подобрали не в Москве, а на родине, 16-ти летнюю Любовь, дочь Евгения Васильевича Орлеанского, диакона Благовещенской церкви бываго города, позже села, Судай. На фото 1902 года и запечатлена эта семья, Александра и Любови, изрядно разросшаяся за 23 года, прошедшие со дня свадьбы родителей. Жила семья А.Н.Баталина в собственном двухэтажном доме недалеко от церкви Святой Ирины.
В феврале 1904 началась русско-японская война, и глава семьи 42-летний мужчина был призван на действительную военную службу. На войне он был ранен, после лечения в госпитале вернулся домой, но здоровье оказалось сильно подорванным, и в 1905 году его не стало. Семья осиротела. Но жизнь продолжалась.
В июне 1902 года, еще при жизни отца, выдали замуж 20-летнюю дочь, Клавдию, мою будущую бабушку. Мужем ее стал 20-летний же Николай Васильевич Крылов, псаломщик церкви Благовещенской села Судай. Венчание происходило в Судае, в церкви, где служил жених. В этой же церкви в конце 19-ого века служили и дедушка невесты – диакон Евгений Васильевич Орлеанский, 1821-1898, и отец жениха – псаломщик Василий Павлович Крылов, 1862-1902. Молодые Крыловы начали семейную жизнь в Судае, в родительском доме Крыловых: отец умер, мать переехала жить в Кострому к замужней дочери Марии Белоруссовой. В 1909 году Николая Васильевича, уже диакона, перевели по службе в село Красногорье на Унже, а в 1914 – в село Зобнино Кинешемского уезда, где он и прослужил до конца своей жизни: умер в 1927 от тифа. В семье Крыловых, моих бабушки и дедушки, было 11 детей, 7 сестер и 4 брата. Одна из дочерей, Тамара, умерла 16-летней девушкой, тоже, как и отец, в эпидемию тифа. Из четырех мужчин трое – Николай, Евгений и Василий погибли на фронтах Великой Отечественной Войны. И только Сергей вернулся с Войны живым, пройдя все ужасы фашистского плена, и как бы за всех своих братьев прожил долгую счастливую семейную жизнь, умер на 99-ом году жизни. Остальные шесть сестер Крыловых прожили полноценные долгие семейные жизни.
Московская бабушка Любовь Евгеньевна, желая помочь своей многодетной дочери Клавдии, постоянно брала на зиму к себе в Москву уже подросших старших внучек на 2-3 года перед школой. Так моя мамочка Людмила прожила в Москве у бабушки целых три зимы 1911/12, 1912/13, 1913/14 годов.
При ней, в 1911 году, женился старший сын, Баталин Николай Александрович. Четырехлетняя мамочка наша тоже была на свадьбе, и ей запомнился официант, который дважды подходил к ней и спрашивал: «А молодая барышня чего изволит?» И мамочка, стесняясь, тем не менее, шептала: «икры», и получала просимое.
Женой Николая Александровича стала Евдокия Прокофьевна Ходакова, дочь владельца кондитерской. Жить молодые стали сначала в доме Баталиных по 2-ому Ирининскому переулку, позднее переехали в добротный из красного кирпича двухэтажный дом Ходаковых, что находился по адресу улица Вельяминовская, 15. На первом этаже дома размещалась Кондитерская. Когда, уже после Войны, наши родители из Уфы, где мы жили с 1940 по 1952 год, в отпуск ездили с нами, детьми, в свои родные Костромские края, мы в Москве всегда останавливались у Баталиных. И всегда нас радушно встречали, кормили-поили и спать укладывали. Раньше, ведь, поезда от Уфы до Москвы шли двое суток, и были большие проблемы с компостированием билетов на дальнейший путь от Москвы до Костромы или Рыбинска и обратно в Уфу.
Родители иной раз целую ночь стояли в очереди на вокзале, а нас оставляли на попечение дяди Коли и тети Дуни. Нам у них очень нравилось. Жили они, конечно, не в бывшем своем кирпичном красном доме, что выходил фасадом на Вельяминовскую, а в деревянном одноэтажном пристрое к этому дому, что располагался во дворе. В этом пристрое жила еще семья брата Евдокии Прокофьевны, а у Баталиных была кухня, гостиная, спальня и чудесная веранда с раздвигающейся стеклянной стеной с выходом в маленький собственный садик-огородик, с трех сторон наглухо закрытый стенами соседних многоэтажных домов и сараев. Этот садик – просто чудо среди гудящей, шумной Москвы практически в ее центре, на задворках станции метро «Сталинская», теперь «Семеновская». На этой веранде на полу нам на всю семью стелили постель. А однажды, когда мы уже спали, нас разбудили залпы салюта, видимо, в честь какого-то праздника, и мы, лежа заворожено смотрели на это невиданное нами зрелище – салют, казалось устроенный специально для нас, так хорошо все было видно. А запомнили мы дядю Колю и тетю Дуню Баталиных, так называла их наша мама, а за ней и мы, дети, конечно, уже, как нам казалось, очень пожилыми, такими, как на этом фото 50-ых годов. У них был единственный сын, который жил в Москве же, но отдельно, своей семьей, и мы его даже никогда не видели. Сейчас на месте того двухэтажного красного кирпичного дома с пристроем стоит огромный многоэтажный длиннющий дом, и место это ничуть не напоминает чудесные дни наших детских посещений Москвы.
Но вернемся в начало XX века. Свое пятилетие мама моя встретила в Москве. Вот ее фото того времени – девочка нарядно одета, как городская. Фото сделано в фотографии, находившейся на Ирининской улице в доме Николаевского, 40. В свое время мама многое нам рассказывала из той московской поры ее жизни, но, как все дети, мы, видимо, слушали невнимательно, увлеченные своими заботами. Запомнились только какие-то полудостоверные рассказы, вроде того, как однажды к бабушке пришли соседские женщины, они сидели в комнате, судачили, что какая-то их общая знакомая родила ребенка в достаточно пожилом возрасте. А мамочка наша, оказывается, играла в куколки под столом, закрытая спускающейся до полу скатертью, и, услышав, о чем говорили взрослые, вдруг встряла в разговор с заявлением: «подумаешь, Сара вообще родила в 90»! Значит, она в том дошкольном возрасте уже знала некоторые библейские ветхозаветные истории. А то однажды тетя Аня сводила племянницу в Третьяковскую Галерею. Мамочке там так понравилось, что, придя домой, она решила устроить дома свою Третьяковскую галерею: на одной из стен булавками приколола множество имевшихся в доме открыток, повредив тем самым обои, и ей, конечно, досталось.
По словам моей мамы, ее бабушка Любовь последние годы жизни сильно болела. Старшие дети все жили уже своими семьями, кто где. В 1916 году она продала дом в Москве и уехала жить в деревню, в село Зобнино, к своей многодетной дочери Клавдии.
В 1917 году мамина бабушка Любовь Евгеньевна Баталина (Орлеанская) умерла. Похоронили ее у церкви в селе Зобнинском, той церкви, в которой служил диаконом ее зять, мой дедушка Николай Васильевич Крылов. Через 10 лет и его похоронили рядом с тещей.
Фото 1957 года
В Зобнине, где с 1914 года жила огромная семья моей бабушки Клавдии, старшие дочери со временем на свои учительские зарплаты купили маме, овдовевшей дьяконице Клавдии, свой дом (церковный был отобран).
Вот фото 1931 года на крыльце Зобнинского дома. В центре – моя бабушка Клавдия. К ней в гости из Москвы приехал брат Николай с женой Евдокией (крайние справа) и сыном (крайний слева). На самом переднем плане – старшая дочь бабушки, моя тетя Шура, с маленьким сыном Володей. В левом верхнем углу – ее муж «чапаевец» Павел Михайлович Лебедев. Среди мальчиков, наверное, есть и младшие дети бабушки, братья тети Шуры, мои дяди.
Бабушка Клавдия Александровна Крылова (Баталина) умерла в год моего рождения. После ее смерти в Зобнинском доме стала жить семья ее старшей дочери Александры. После Войны, в родительский дом в Зобнинское каждое лето приезжали родившиеся и выросшие здесь его дети, приезжали со своими семьями. И я не раз становилась участницей таких слетов родственников, когда даже в этом большом доме с трудом размещались на ночлег его гости. Но как рады все были встречам с самыми близкими людьми! Как чудесно пели мои тети, собравшись на лавочках под сиренью! Хозяйки дома, бабушки Клавдии, уже не было, но приезжали ее сестры.
Анна Александровна была замужем за И.М.Лаврентьевым, жили они сначала в Москве, потом в Ленинграде, детей не было. Жили Лаврентьевы обеспеченно и много материально помогали многодетной семье Крыловых. Старшая дочь Баталиных Александра Александровна всю жизнь проработала учительницей в родном Судае, жила там одна, побыв очень короткое время в 1917 году замужем за односельчанином Петром Сильвестровичем Покровским. Денис Покровский – правнук П.С. Покровского от второго его брака. На этом фото 50-ых годов сестры А.А.Лаврентьева (слева) и А.А.Покровская в гостях у брата в Москве.
Шли годы. Сейчас уже нет никого из тех людей, что присутствуют на этих старых фотографиях. Но я вдруг вспомнила про московский дом Баталиных: а дом не сохранился ли? Сначала я нашла в Интернете церковь Святой Ирины, рассмотрела множество размещенных там современных фотографий. Летом 2009 года, будучи проездом в Москве, я сама посетила этот район Москвы, недалеко от станции метро «Бауманская». Оказалось, что существует и Покровка (теперь это Спартаков-Бакунинская улица), и Ирининская улица (теперь – улица Фридриха Энгельса), и 2-ой Ирининский переулок, и церковь Св. Ирины-великомученицы восстанавливается. Около церкви все застроено современными большими домами, сохранился единственный старый домик, привожу его фото. Домик вроде бы и не заброшенный, но на звонок в дверь мне никто не ответил. Табличка при входе указывала на то, что домик как-то связан с церковью. Мне подумалось: «а вдруг именно в этом доме почти 100 лет назад гостила у своей бабушки моя мамочка!» По приезде домой я написала письмо с этим своим вопросом в БТИ Москвы. Получила ответ, что дом действительно построен еще до 1917 года, но данными о его прежних владельцах БТИ не располагает. Были и еще пустые хлопоты, но так и не удалось мне 8 лет назад узнать историю этого домика. А в этом, 2017 году я очень сдружилась на почве общих родословных исследований своих предков с москвичкой И.Б.Багдасаровой, и она вызвалась помочь мне. Молодая, деловая, она знала, где искать. Заказала просмотр нужных архивных Дел в ЦИАМе, и вот я владею достоверной информацией об интересующем меня доме Баталиных!
Документально установлено, что до 1881 года на земле церкви Св. Троицы, что в Покровском, было владение за крестьянами Александром и Антоном Баталиными, которое впоследствии было разделено между братьями. С 1 января 1910 года владелицей участка земли 400 кв.м., на котором построен дом, а незастроенная земля находится под двором, является крестьянка Костромской губернии Солигаличского уезда Любовь Евгеньевна Баталина. Дом находился на углу улицы Хапиловской (сейчас Б.Почтовая) и 2-ого Ирининского переулка.
В архивном документе 1910 года говорится, что дом был деревянный двухэтажный на каменном подвале с деревянной пристройкой, восемь окон в переулок, три окна и дверь на улицу. На втором этаже – две больших квартиры, которые сдавались квартирантам. На первом этаже – тоже две большие квартиры, одна квартира домовладельцев, другая – сына домовладельца. В подвале две комнаты квартирантов и мелочная лавочка. В документе даже указан годовой расход и доход владельца и много еще всяких подробностей о доме. Как-то легче мне стало, что удалось достоверно установить место расположения этого дома.
Вот фото от ноября 2017 года того угла, где и находился дом Баталиных. Вверх по переулку виднеется церковь Св. Ирины и тот домик, что в 2009 году я приняла за «наш».