Н.И. Нарскина

Баня располагалась на углу улиц Сенная и Проспект Мира. В 50-е годы почти весь город жил без удобств, за исключением нескольких «сталинок». Баня работала с 7-ми утра и до 10 часов вечера.

Направо в фойе бани был маленький ларёк с предметами «первой необходимости» в бане — мыло, мочалки, чулки и носки, заколки, расчески и т.п. Напротив ларечка по стене была вмонтирована труба, чтобы к ней прицеплять на замок детские санки и коляски. Женское отделение было на 2-м этаже, на площадке между 1-м и 2-м этажами было выложено «1932» — год постройки бани. Большое фойе 2-го этажа, вдоль стен которого стояли кресла с откидными сиденьями как в кинотеатре. Очередь двигалась, пересаживаясь по этим креслам. Часто брали в баню свои тазы, брезгуя общими банными. Поэтому клиенты бани часто были нагружены баулами с бельём, вениками, тазами, да еще детки не по одному.

Женщины по одной практически не ходили — бабушки, тётушки, мамы, дети. Посылали кого-либо раньше — занимать очередь. А потом приходили всей «ордой», чему очередь, как правило, бурно возмущалась. В моечной стоял гул и ор, детки визжали как резаные, когда мамки намыливали им голову. Но зато потом, когда ребятишек сажали в таз с чистой водой, да давали играть резиновых уточек, они, румяные, довольные, шлёпали ладошками по воде, плескались! Для деток были специальные тазы — большие и продолговатые. Их выдавали банщицы только клиенткам с маленькими детьми, и взрослым мыться в них запрещалось. Все мученья с мытьём детки терпели ради стакана газировки с коржиком, которые традиционно покупали мамки в буфете. Это было непередаваемое блаженство, когда огромный стакан шипящей, пахнущей свежей грушей газировки, подносишь ко рту и едкие пузырьки газа бьют тебе в нёбо! Сахарные крошки песочного «язычка» сыплются за ворот, липнут на лицо, а ты — счастливый, румяный, чистый! И жутко хочется спать!!!

Со стороны улицы Сенной был вход в душевое отделение бани. Ряды кабинок, в них — отгороженное место для одежды, на полу — деревянная решетка. Помыться в душевой для детей — заветная мечта! Но мамки ворчат, что в душе не помыться как следует, «баловство»! И дороже, чем в бане! Однако, когда очередь в баню чуть ли не с улицы, приходилось ходить и в душ. А рядом с душевой было специальное отделение с ваннами — для инвалидов. Туда ходили фронтовики-инвалиды, которые не мылись в общих банях по этическим соображениям — кто без рук, кто без ног, кто слепой и т.п. Инвалидов мыли в ванных банщики. Эти подробности я слышала в детстве от прабабки, которая работала банщицей в 50-х годах.

В зале женского отделения на 2-м этаже на столбе висел аппарат с одеколоном. За 2 копейки в лицо брызгала струя «Шипра». Мужчины после бани специально заходили на 2-й этаж «поодеколониться». А некоторые сидели в фойе и ждали своих жен, с интересом глядя в открывающиеся-закрывающиеся двери раздевалок. Женских отделений было 2 — с парилкой и с «детским отделением». Иногда случались аварии и срывало краны с водой. Вызывали слесаря, и он заходил в мыльное отделение и ремонтировал кран, а женщины особо стеснительные прикрывались тазами и отворачивались.

На стене раздевалки висело объявление: «Вход в мыльное отделение со стеклянной посудой и частыми гребешками — ЗАПРЕЩЕН!» И еще одно объявление: «По резиновым коврикам в обуви не ходить!» По всей длине раздевалки и по проходам между шкафчиками лежали черные резиновые коврики, по которым, чтобы не поскользнуться и не упасть, ходили моющиеся. В то время мало у кого имелись резиновые тапочки для бани, поэтому почти все ходили в бане босиком. А в «зале ожидания» рядом с буфетом стоял табурет с бачком литров на 20 с питьевой водой, накрытый тканевым чехлом. К бачку на длинной цепочке была прицеплена металлическая кружка. Не было худшего «наказания» для детей, баловавшихся в бане во время мытья, если вместо газировки мамка наливала кружку простой воды из бачка! На 1-м этаже — в мужском отделении, в фойе — был автомат для продажи бутербродов и пива. Я, маленькая, когда мы с мамой ждали отца, думала, что за стенкой этого автомата сидит тётенька и в окошечко просовывает на бумажной тарелочке бутерброд с сыром и кружку пива.

В бане работали в основном женщины банщицами, в том числе и в мужском отделении. В их обязанность входило отпирать-запирать шкафчики для одежды. Как сейчас помню — ряды высоких шкафов с лавочками, покрашенных зелёной краской, на верху лежат тазы с нарисованными номерами по номерам шкафов. Банщицы выкрикивали номера свободных шкафчиков, и люди из очереди шли в раздевалку: «Двое в пятый и седьмой!» Билеты, купленные в кассе, размером с нынешний автобусный, люди отдавали банщицам, а те накалывали их на металлический штырь на подставке, стоявший на тумбочках банщиц в раздевалке. Раздевшись в шкафчике, люди громко кричали банщицам: «Закройте ***надцатый!» У каждой банщицы было своё количество обслуживаемых ящиков, а запирали-отпирали ящики они длинной металлической штуковиной, совершенно не напоминавший ключ! Зайдя в моечное отделение, надо было найти свободную лавку, что часто было весьма проблематично, и люди стояли в проходах с тазами в руках, ожидая, когда вымоется очередная клиентка. При этом обычно спрашивали: «Вы скоро?»

Лавки в бане были из гранитной крошки, заняв лавку, надо было «окатить» её кипятком из таза, а уж только потом, подстелив кусок рыжей медицинской клеёнки, садиться и начать мыться. Никаких шампуней в 50-60-е годы не было, все мылись либо хозяйственным, либо банным мылом. Для «поливания» головы водой брали жестяные консервные банки, загнув предварительно молотком острые зазубрины на краях. Мочалки были у всех липовые, которые нужно было уметь «сновья» правильно размочалить — растрепать. Иначе мочалка не мылилась, из неё вылезали полоски. Было принято в бане просить чужих людей «потереть спину» — если ходили мыться с детьми либо одни. Просили после мытья соседок по шкафчику «застегнуть лифчик». Нет, не бюстгальтер, а именно «лифчик»! Сатиновый, с рядом пуговиц, тугой! После бани на чистом теле его не шибко-то повертишь!